Возвышение Москвы в XIV веке как политического центра обеъдинения восточнославянских земель

    Запутанным  является вопрос о позиции рязанского княжества накануне Куликовской битвы. В целом Олег не мог открыто выступать против Орды, не мог и заключить явный союз с Москвой. Он, видимо, вынужден был занимать позицию выжидательного нейтралитета в ордынско-московском конфликте, но нейтралитета с элементами дружественного расположения к московскому княжескому дому. Он вёл двойную игру с Мамаем и постоянно сообщал о планах его передвижения в Москву. А в канун Куликовской битвы Олег так и не соединился с Ягайло как было условленно.[11, с.177-180]

    Перемена  во взаимоотношениях с рязанским  князем произошла в 1381 г., когда состоялся  “акт докончания”. По нему Олег Рязанский  в качестве “младшего брата” Дмитрия  Донского должен был следовать московской политике в рамках великого Владимирского княжения и в международных вопросах.[11, с.175]

    Более тяжёлой и затяжной оказалась  борьба Москвы с Тверью. И во второй половине XIV в. Москве по-прежнему грозила Тверь, князья которой ещё не отказались от мысли добиться великокняжеского ярлыка. Ситуация осложнялась ещё тем, что в качестве союзника Твери на этот раз выступала Литва.[39, с.33] А по словам Соловьёва, “собственно на борьбу Москвы с Тверью мы должны смотреть как на борьбу московского князя с литовским по поводу тверского князя”.[39, с.260]

    Начало борьбы Московского княжества с Тверским относится к 1367 г. Поводом для наступления на тверское княжество явилась усобица между Тверским князем с одной стороны и его дядей Василием Михайловичем, князем Кашинским, и двоюродным братом Еремием Константиновичем Дорогобужским (сыном Константина Михайловича) с другой стороны. Усобица возникла в связи с разделом наследства умершего князя Семёна Константиновича Дорогобужского (сына Константина Михайловича) Вопрос о наследстве последнего разбирал Тверской епископ Василий, который и “присудил часть отчины княжи Семеновы” тверскому князю. Тогда князья Василий и Еремий апеллировали к московскому митрополиту, который их поддержал. Епископ Василий был вызван из Твери в Москву на новое судебное разбирательство, настаивая на изменении вынесенного им решения.[44, с.557]

    Михаил  Александрович, готовясь в борьбе с  Московским князем, поддерживавшем его  противников, уехал в Литву заручиться там поддержкой. Воспользовавшись его отсутствием, кашинские князья с помощью московских ратных людей приехали в тверскую землю и разграбили её. Михаил поспешил в Тверь с литовским войском, напал на кашинских князей, ограбил и заставил их подписать мир с тверским князем. Михаил также оформил мирные отношения с Московским князем.[11, с.151]

    Но мир продлился недолго. Князь Еремий расторгнул соглашение с Михаилом Александровичем и отправился в Москву.[44, с.559] Все ждали выступления Дмитрия против Твери, но он не стал разжигать вражду. Он не хотел тратить силы русских княжеств, которые могут понадобиться в борьбе с Ордой. Дмитрий и митрополит решили разрешить все споры якобы полюбовно.[11, 151] Для этого они пригласили в Москву тверского князя Михаила Александровича. Положившись на обещания митрополита, Михаил прибыл в Москву, где его бросили в тюрьму.[37, с.153] Быть на то концу борьбе с Михаилом Тверским, но появились вдруг на Руси ханские послы. Дмитрий расценил это как знак того, что Орда не желает перевеса Москвы над Тверью. Под угрозой ордынского вмешательства Дмитрий освободил Михаила.[11, с.152] Затем Дмитрию продиктовали условия мира, но навязанный Твери мир оказался непрочным. Тотчас по возвращению в Тверь Михаил обратился за помощью в Литву.[37, с.153]

    Ольгерд только и ждал момента, чтобы нанести  удар по Москве. Он так быстро собрался в поход, что о его движении к Москве Дмитрий узнал, лишь, когда литовское войско появилось вблизи границ великого Владимирского княжения. Против него удалось выставить только сторожевой московский полк. 21 ноября 1368 г. на реке Тросне произошла битва. Тяжёлая литовская конница разгромила москвичей, а затем Ольгерд устремился прямой дорогой к Москве.[11, с.152]

    В конце зимы 1368 г. Ольгерд появился под Москвой с множеством полков. Дмитрий Иванович затворился в недавно отстроенном каменном Кремле. Литовцы три дня стояли у стен крепости, а затем отступили, подвергнув страшному разорению московскую округу.[37, с.153] Однако Михаил недолго торжествовал. Дмитрий заново переустроил войско и в 1370 г. он ходил “ратью сам к Твери”, взял тверские города Зубцов и Микулин и нанёс Тверскому княжеству страшные опустошения.[41, с.43]

    В том же году Ольгерд собрал большое  войско и вместе с Михаилом направился к Москве. Под Волоколамском 26 ноября 1370 г. литовское войско встретило сопротивление русских воинов. Бой продолжался два дня. Города литовцам взять не удалось. 6 декабря литовские военные силы подошли к Москве. В городе находился князь Дмитрий Иванович. Князь Владимир Андреевич стал с полком под Перемышлем. Из Пронска на подмогу вышел князь Владимир Дмитриевич. Таким образом, литовцам угрожала опасность быть окружёнными. На этот раз Ольгерд простоял под Москвой восемь дней, после чего вступили с Дмитрием в мирные переговоры и заключили перемирие на полгода.[20, с.89]

    Тверской  князь Михаил пытался вовлечь  в войну с Москвой не только литовцев, но и татар. Временное перемирие с Москвой не могло устроить Тверского князя. Он прекрасно понимал, что Москва рядом, а Ольгерд далеко. Оставалась надежда пугать Орду возвышением Москвы.[11, с.154]

    В 1370 г. Михаил ездил в Орду к эмиру Мамаю и получил от него ярлык на великое княжение. Он вернулся на Русь в сопровождении татарского посла Сырахожи. Но Дмитрий отказался подчиниться Орде. Он просто не пустил Михаила во Владимир, а послу велел сказать: “К ярлыку не еду, а землю княжение Владимирское не пущу, а тебе послу путь чист”, (иначе говоря: тебя, посла никто не держит, а потому уезжай без проволочки).[38, с.36] Сырахожа не поскакал с жалобой в Орду, смирился с ответом Дмитрия и поехал к нему гостем. Дмитрий осыпал Сырахожу подарками, а чтобы избежать полного разрыва с Мамаем, отправился на поклон к нему. Истратив огромные суммы денег, он вернул себе ярлык на великое княжение. Можно сказать, что Орда почувствовала силу Москвы и на этот раз отступила.[37, с.153]

    В июне 1372 г. Ольгерд и Михаил Тверской предприняли новый поход на Москву. На этот раз князь Дмитрий хорошо подготовился к войне. Многочисленное московское войско встретило противника близ южной границы под Любутском на Оке. Несколько дней рати стояли друг против друга.[37, 153-154] Московская и литовская рати находились по обе стороны оврага, и тот овраг бяшеть им…спасение, помешав кровопролитию. Ольгерд и Дмитрий заключили мир.[41, с.43]

    Мирное  соглашение завершило длительную и  трудную войну. Как и в 1368 г., Москва пустилась на всякие ухищрения, чтобы навязать Твери свои условия мира. Московские послы заплатили татарам неслыханную сумму “тму рублев” (10000) за княжича Ивана, наследника тверского князя, оставленного отцом в Орде в качестве заложника после получения ярлыка на великое княжение. В конце 1372 г. княжича привезли в Москву и стали “держати в ыстоме” на митрополичьем дворе. Михаилу Тверскому пришлось покориться. Мир был подписан, а княжич отпущен к отцу.[37, с.154]

    После некоторой мирной передышки вспыхнула  новая война. В июле 1375 г. в Тверь пришёл посол от мамая, некий Акихожа и принёс Михаилу ярлык на великое княжение. Михаил тут же сложил крестное целование Дмитрию и послал вооружённые отряды на Торжок и Углич посадить там своих наместников. В ответ на это Дмитрий в короткий срок собрал на него большое войско. Под начало Москвы пришли князья суздальские, нижегородские, ростовские, ярославские, князья моложский, белозерский, стародубский, новосильский, оболенский, тарусский, смоленский, брянский. Почти все князья Руси поддержали Дмитрия в походе на Тверь.

    Поход начался 29 июля 1375 г. в Волоко-Ламском. 1 августа был взят город Микулин, центр бывшего удела князя  Михаила, а уже 5 августа московское войско обступило Тверь. Михаил Тверской, садясь в осаду, рассчитывал на скорую подмогу Ольгерда и Мамая. 8 августа московское войско пошло на приступ, а затем перешло к осаде, которая длилась около месяца. Известно, что Ольгерд двигался на выручку к Михаилу, но, узнав, какое войско собрал Дмитрий, не доходя до Тверских пределов, повернул обратно. Не решила тронуться и Орда. 1 сентября 1375 г. Михаил капитулировал и подписал договор.[11, с.170]

    По  этому договору Михаил Тверской признал  своим братом старейшим Московского князя, обещал больше не добиваться более великого княжения и в случае надобности вступить вместе с Москвой против Орды.[38, с.36] “А с татары, оже будет нам миръ, по душе. А будет нам дати выход, по душе же, а будет не дати, по душе же. А пойдут на нас татарове или на тебе, битися нам и тобе с одинакого всем проживу их или мы поидём на них, и тобе с нами с одиною пойти на нихю”.[11, с.171]

    Старший сын Дмитрия Донского Василий (1389-1425) продолжил политику своего отца. При  нём несколько расширяется территория Московского княжества. В середине 1392 г. он отправился к ордынскому хану Тохтамышу и добился ярлыка на Нижний Новгород, Городец, Муром, Таруссу. Присоединение нижегородского княжества  произошло без применения силы; суздальско-нижегородских князей, которые проводили откровенно враждебную политику и даже приняли участие в походе Тохтамыша в 1382 г., не поддержали ни горожане, ни собственное боярство. Немногие сохранившие самостоятельность князья Северо-восточной Руси вынуждены были признавать верховенство Василия. Некоторые из них становились воеводами и наместниками великого князя. Такие служилые князья (Оболенские, Стародубские, Белозерские) сохранили свои княжеские права в родовых землях и одновременно выступали в роли вотчинников, приобретая новые земли.

    В начале 90-х гг. Москва пытается ограничить самостоятельность и Великого Новгорода. В 1391 г. направленный в Новгород митрополит Киприан потребовал отмены суда архиепископа и введение митрополичьего суда. После отказа новгородцев выполнить это требование в 1393 г. началась война Василия с Новгородом. Московским войскам удалось захватить Торжок, Волоколамск и Вологду. Вскоре Новгород был вынужден заключить мир, приняв условия великого князя Московского.[18, с.62] Но в 1395 г. новгородцы вновь отказались подчиняться суду митрополита. Тогда Василий мирным путём присоединил на время Двинскую землю, богатейшую колонию Новгорода. В 1397 г. он даровал двинским купцам грамоту, по которой они получали льготы для торговли в Устюге, Вологде и Костроме. А когда Двинская земля перешла под защиту Москвы, Василий разорвал договор с Новгородом и вновь занял Волоколамск, Торжок, Вологду, Бежецкий Верх. Новгород в ответ двинул в 1398 г. свои войска к центру Двинской земли – Орлицу. После месячной осады город сдался, над двинскими боярами была учинена расправа, а двинское население было обложено огромной контрибуцией. Между Василием и Новгородом вновь был заключён мирный договор.

    В конце XIV в. были присоединены земли в бассейне реки Вычегды, населенные народом Коми (“Великая Пермь”).[18, с.63]

    Таким образом, во время княжения Дмитрия Донского наиболее сильные соперники Москвы в лице Суздальского, Рязанского и Тверского княжества были окончательно нейтрализованы. Они признали себя в качестве младших братьев по отношению к старшему, Московскому княжеству и отказались окончательно от идеи добиваться великого княжения. А процесс территориального роста Московского княжества в конце XIV в. окончательно приобрёл характер и значение государственного объединения русских земель. 

     Со времени правления Дмитрия  Донского, получившего в 1362 г. ярлык на великое Владимирское княжение в Орде, начинается период активного сопротивления Северо-восточной Руси ордынскому господству и попыток освобождения от зависимости золотоордынских ханов. Почетное место в этом процессе принадлежало Москве, которая под своей эгидой объединила почти всю Северо-восточную Русь и повела их в бой.

    Несколько факторов способствовало тому, что  именно с 60-х гг. XIV в. происходит активизация борьбы. Во-первых, изменилось внутреннее положение в самой Золотой Орде. По определению русских летописей, там наступает период “великой замятни”. Со смертью хана Бердибека начинается второй затяжной политический кризис, который закончился только в самом конце 1380 г. Это был один из самых тёмных и запутанных периодов в истории государства Джучидов. Так, за 20 лет междоусобной борьбы на престоле побывало более 20 ханов, причём некоторые из них правили всего лишь несколько дней.[12, с.53] Таким образом, внутренние беспорядки не позволяли  Золотой Орде проводить активную политику на землях Руси.

    Во-вторых, укрепление позиций Руси в это  время позволило ей впервые задуматься о необходимости борьбы. Хорошая  материальная база была накоплена предшественниками Дмитрия Донского.

    Когда ордынские политики увидели, что  ведущие очаги концентрации русских земель стали расти территориально, крепнуть политически, что столкновения между объединительными центрами всё чаще заслоняли борьбу, приходившую между мелкими княжествами внутри этих объединений, они сочли необходимым изменить кое в чём свою восточноевропейскую политику, усовершенствовать тактику. Практикующееся ранее использование противоречий между тенденциями централизации и децентрализации золотоордынские ханы стали теперь дополнять, а иногда и заменять использованием антагонизма между складывавшимися крупными государствами Восточной Европы. Ордынские правители всё более осознавали риск поощрения противоречий между теми княжествами, которые были расположены слишком близко друг к другу: это могло привести (а иногда приводило) к окончательной, необратимой победе одного из соперников, что мало устраивало ордынских политиков. Поэтому с середины XIV в. Золотая Орда всё чаще пыталась разжигать противоречия тех объединительных центров русской земли, которые оказывались далеко расположенными друг от друга.[10, с.51] Так, в противовес Москве во второй половине XIV в. была поставлено Вильно, а не Тверь как в первой половине XIV в.