Формирование документального фонда Императорских архивов при Екатерине II

Завершение становление  системы учета связано с завершением  реализации Губернской реформы. Сформированная в результате упорной законотворческой деятельности в этом направлении  система учета чиновничества  исправно служила на протяжении всего  XIX и начала XX веков.

Хотелось бы остановиться на результатах учета и некоторых  проблемах анализа отложившихся комплексов документов.

Итак, 31 января 1764 года был  издан сенатский указ «О присылке в Сенат из всех присутственных мест послужных списков чиновников через  каждые полгода в положенной форме»³⁹. Однако этот указ не был проведен в жизнь, о чем свидетельствует не только почти полное отсутствие в фонде Герольдмейстерской конторы, хранящемся в ЦГАДА, формулярных списков чиновников за 70-е годы, что могло явиться следствием утрат при хранении, но и сенатский указ от 31 октября 1771 года. «О присылке из всех присутственных мест списков о служащих и неслужащих дворянах, по прилагаемой форму»⁴⁰, где указывалось на нерегулярную присылку в Герольдию сведений о чиновниках-дворянах. Впервые упоминание о том, что новая система учета чиновничества начала функционировать, содержится в сенатском указе от 31 марта 1788 года «О доставлении из всех присутственных мест в Герольдию ежегодно в августе месяце формулярных списков о всех чинах, состоящих в классах, и о приложении оных при каждом представлении к определению в должность и к награждению чинами»⁴¹, а в сенатском указе от 15 июня 1794 года мы находим подтверждение эффективного функционирования системы учета чиновничества.

В полном соответствии с  указанными законодательными актами мы находим в фонде Герольдмейстерской конторы⁴²  чуть менее 70 формулярных списков за 60-70-е годы и индивидуальные списки чиновников, представлявшиеся при назначении на должность, выходе в отставку и при награждении чином, в массовом количестве с начала 80-х годов (около 1600 за 1781-1782 гг., около 700 за 1796 год), а также в коллекции формулярных списков⁴³ мы находим групповые формулярные списки на чиновников центральных учреждений и групповые формулярные списки по губерниям на чиновников местных учреждений.

Групповые формулярные  списки не были непосредственно связаны  с назначением чиновников на должности, это обстоятельство, по-видимому, оказало  влияние на их репрезентативность. Недаром в сенатском указе  от 31 марта 1788 года «О доставлении из всех присутственных мест в Герольдию  ежегодно в августе месяце формулярных  списков о всех чинах, состоящих  в классах, и о приложении оных при каждом представлении к определению  в должность и к награждению  чинами» говорилось, что Герольдмейстерская контора еще часто не получает из некоторых наместничеств сведений, особенно о перемещениях чиновников, зависящих от местных властей. Многие из должностей, на представителей которых  нет формулярных списков, являлись выборными.

Поскольку в 1781-1782 гг. идет активное формирование личного состава  системы местных государственных  учреждений, предусмотренных губернской реформой, большинство формулярных  списков  этого периода связаны  с назначением на должность. Это  обстоятельство необходимо учитывать  при определении естественно-стабильных пробелов в источниках. Так как  часть источников могли назначаться  на должность по выборам или по определению местных властей, формулярные  списки на таких чиновников могли  не составляться. Однако в этот период назначение чиновника на должность  во многих случаях было связано с  повышением его чина, а тогда формулярный список обязательно составлялся. В формулярных списках 1781-1782 гг. более полно представлены, например, расправные судьи, хотя на эту должность чиновники назначались губернским правлением.

В целом за 1781-1782 гг. имеется 4 формулярных списка председателей  Палат уголовных и гражданских  дел (из 62, предусмотренных штатами), 8 формулярных списков советников губернского правления (по штатам 62), 11 – советников Палат уголовных и гражданских дел (по штатам 124), 10 – советников Казенной палаты (по штатам 62), 2 – судей Советного суда (по штатам 38), 8 – председателей Верхнего земского суда (по штатам 66), 13 – губернских стряпчих (по штатам 44), 5 – дворянских заседателей Советного суда (по штатам 76), 18 – заседателей Верхнего земского суда (по штатам 330), 1 – прокурора Верхнего земского суда (по штатам  33), 18 – председателей Губернского магистрата (по штатам 76), 30 – асессоров Палат уголовных и гражданских дел (по штатам 124), 11 – губернских казначеев (по штатам 31), 14 – асессоров Казенной палаты (по штатам 62), 14 – стряпчих Верхнего земского суда (по штатам 66), 13 – стряпчих Губернского магистрата (по штатам 76), 13 – стряпчих Верхней расправы (по штатам 76), 23 – секретарей Губернского правления (по штатам 31), 10 – секретарей Верхней расправы (по штатам 76). Отсутствуют формулярные списки губернаторов (по штатам 31), вице-губернаторов (по штатам 31), экономии директоров (по штатам 31), губернских прокуроров (по штатам 32), прокуроров Губернского магистрата (по штатам 38), мещанских заседателей Советного суда (по штатам 76), заседателей Губернского магистрата (по штатам 228), присяжных Казенной палаты (по штатам 124), сельских заседателей Советного суда (по штатам 76), публичных нотариусов (по штатам 38), заседателей Верхней расправы (по штатам 330). Имеется более 300 формулярных списков мелких канцелярских служащих, не имевших классных чинов (копиисты, подканцеляристы, канцеляристы, протоколисты, регистраторы).

Необходимо обратить внимание  еще на одну группу источников по истории  чиновничества – адрес-календари⁴⁴. К сожалению, адрес-календари XVIII века неполны и малоинформативны и поэтому не могут служить основным источников по истории чиновничества. Но для нас адрес-календари 60-90-х годов XVIII века ценны тем, что в этот период сведения для них собирались автономно и не зависели от других форм учета чиновничества. Такая автономность сбора сведений для издания адрес-календарей, по-видимому, была вынужденной и объяснялась неспособностью Герольдмейстерской конторы предоставить необходимые сведения, хотя первоначально предполагалось, что именно данные о чиновниках, имеющиеся в Герольдмейстерской конторе, будут основой для издания адрес-календарей.

Особенность адрес-календарей позволяет их использовать для проверки и уточнения данных формулярных  списков, в том числе и при  решении проблемы репрезентативности. Правда, Герольдмейстерская контора  во второй половине XVIII века сделала успехи в организации учета чиновничества и, по-видимому, уже могла быть источников сведений для издания адрес-календарей.

В рамках описания и собирания  исторических источников как объектов русской культуры мы рассмотрели учет документов именно в эпоху екатериновского правления. Но не стоит забывать о публикации документов, которые во второй половине XVIII века становятся «повседневным» и органическим элементом культурной жизни общества, захватывая не только небольшой круг лиц, профессионально занимавшихся изучением истории, но и все более расширявшуюся группу «любителей отечественных древностей». Одним из свидетельств этого может служить утверждение документов прошлого на страницах периодики с конца 1760-х – начала 1770-х годов. В целом периодическая печать не стала еще строго избирательной, специализированной; большинство изданий ориентированность на всю потенциальную читательскую аудиторию. Журнальные публикации источников явились как бы признанием обществом важности оперативного и регулярного приобщения к прошлому не только сквозь призму исторических сочинений, но и через посредство подлинных «остатков» истории. Слияние археографической деятельности с журналистикой и породило такое явление, как журнальная археография. Ее изучение представляет  интерес и в плане истории отечественной археографии и исторической мысли. Публикации источников в общественно-политических, научных, литературно-художественных журналах и газетах – одно из проявлений общественного внимания к историческим событиям, историческим личностям⁴⁵.

Первые публикации документов прошлого обнаруживаются в периодических  и повременных изданиях России на рубеже 1720 - 1730-х годов, т.е. почти  одновременно с возникновением предшественников будущих журналов. В типологическом отношении многие издания этого  века существенно отличаются от периодики  последующего времени.

Первые публикации документов прошлого обнаруживаются в «Месячных  исторических, генеалогических и  географических примечаниях» в «Ведомостях», выходивших в Петербургской Академии наук в 1728-1736, 1738-1742 гг. в качестве приложения к «Санкт-Петербургским ведомостям».

Однако мы рассмотрим интересующий нас период, – правление императрицы  Екатерины II – который можно назвать «предысторией» журнальной археографии. 

Периодика в разной форме  откликалась на усилившееся внимание общества к прошлому. При общем  росте числа периодических и  повременных изданий резко возросло и число органов печати, помещавших исторические документы. Во второй половине XVIII века около 13 периодических изданий журнального типа и 7 повременных и периодических сборников на русском и немецком языках печатали источники. В журналах напечатано 70 документов. Значительно больше источников увидело свет на страницах специализированных периодических и повременных сборников, например, в «Древней российской Вивлиофике».

Продолжало расширяться  типологическое разнообразие изданий, публиковавших источники. С 1768 года начал выходить «Календарь или месяцеслов исторический» (название изменялось). Большая часть публикаций заимствовалась в «сокращении» из предшествующих отдельных  изданий. Среди них «Сохранение  российского летописца» (1769), извлечение из «Царственной книги» о взятии Казани Иваном IV (1773) с исправлениями по рукописи в императорской библиотеке и добавлениями по «Опыту казанской истории» П.И. Рычкова.

Среди интересующих нас  частных изданий первыми к  историческим источникам обратились: «Парнасский щепетильник» (1770) М.Д. Чулкова, «Трудолюбивый муравей» (1771) и «Старина и Новизна» (1772-1773)        В.Г. Рубана.

Наиболее заметным явлением в археографии XVIII века стали издания Н.И. Новикова. Указанная нами выше, «Древняя российская Вивлиофика, или Собрание разных древних сочинений…» (СПб., 1773-1775. 10 ч.), ее расширенное переиздание в хронологическом порядке (М., 1788-1791. 20 ч.) – действительно систематическое издание источников. Ряд исследователей считает «Вивлиофику» периодическим изданием, своего рода первым в России  научным историко-архивным журналом⁴⁶, «ежемесячным архивным журналом»⁴⁷.

Почти одновременно основывается еще одно повременное издание, представляющий новый тип в журналистике. Это  издание научного общества – «Опыт  трудов Вольного российского при имп. Московском университете» (1774-1776, 1778, 1780, 1783. 6 ч.). В нем принимал активное участие Миллер, помещая примечания к публикациям или дополняя по другим спискам. В «Опыте» опубликовано около 20 источников XV-XVIII вв., описание двух старопечатных изданий XVI века Ф. Скорины из собраний П.А. Алексеева, А.А. Барсова, епископа Антония, И.А. Навроцкого, П.Б. Шереметева, М.М. Щербатова и др. Особый интерес проявлялся к «чинам» и обрядам венчания на царство, свадьбам, посольским документам.

Другая разновидность  журнальной критико-библиографической  статьи – рецензии – развивалась  в «Санкт-Петербургском вестнике» (1778-1781). Он издавался от имени «Общества  любителей наук» и редактировался Г.Л. Брайко. О разделе «Известие  о новых книгах» положительно отзывался Н.А. Добролюбов⁴⁸.

В 1780-х годах число  периодических изданий, помещавших исторические документы, уменьшается. Но именно в это время источники начинают издаваться провинциальным изданием – «Ежемесячными сочинениями» (Ярославль, 1787).

Уже в последнем десятилетии  XVIII века выходил «Российский магазин» (СПб., 1792-1794) Ф.О. Туманского, с большими основаниями, чем какое-либо другое издание, имеющий право называться «первым русским историческим журналом»⁴⁹.

В отдельных публикациях  и в составе статей в нем  опубликовано  около 25 документов XVII-XVIII веков. Среди них – обширные тексты: летописец Малыя России, дневные записки П. Гордона. Особенностью «Российского магазина» был ярко выраженный интерес к экономической истории. В этой связи печаталась серия делопроизводственных документов XVII-XVIII веков.

В публикациях заметны  попытки следовать уже имевшимся  образцам научных методов. Ко многим из них сделаны примечания по тексту. В ряде случаев раскрываются методы подготовки публикаций.

В журнале ясно обнаруживается стремление к публицистическому  истолкованию исторических документов. Можно сделать вывод, что во второй половине XVIII века уже складывается довольно устойчивая традиция  издания источников в периодической печати. Она охватывает широкий круг периодических изданий, разнообразный и в типологическом отношении. Публикации имели различное функциональное назначение. Далеко не все из них печатались в расчете на использование в исторических исследованиях или как «запас» для их написания. Публикаторам и редакторам не чуждо было желание использовать документы прошлого для исправления современных нравов, для отклика на политические события, но эти тенденции четче обозначаются уже в следующем столетии.

В заключение данной части  – несколько выводов. Собирание и описание документов личного происхождения являлось в эпоху екатериновского правления ценной документальной деятельностью, поскольку именно в личных архивах находится значительное количество документов деятелей русской науки, свидетельства работы государственного аппарата и важных учреждений. Личные архивы имеют свою специфику, отличающую их от положения архивов учреждений: находясь в личной собственности, они во многом зависят от воли своих владельцев. И как бы бережно ни сохранялся личный архив, он не может быть гарантирован от распыления. Поэтому так мало сведений осталось о способе их нахождения и описания. Тем не менее, я постаралась раскрыть эту тему в данной главе своей выпускной квалификационной работе.

2.2. Частные коллекции и архивы  с середины XVIII – начала XIX века. 

Как указывалось  ранее, XVIII век стал развивающим этапом для архивной деятельности в России. Частные коллекции, или архивы, также пополняли свои фонды, создавая широкую сеть научных достояний, исторических работ и знаний о внутриполитических и внешнеполитических успехах страны, об истории классовой борьбы и, несомненно, интересующих фактов о руководящей деятельности императрицы Екатерины II, с правлением которой связанна данная дипломная работа.

Кроме огромного  количества архивов правительственных  учреждений в России, особенно во второй половине XVIII века, существовала широкая сеть частных архивов. Государство, как правило, не проявляло заботы об этих документальных собраниях, хотя они хранили ценные и важные источники. Царизм интересовался фондами лишь отдельных государственных и военных деятелей XVIII-XIX веков, которые после смерти их владельцев передавались в Государственный архив МИД, Военно-ученый архив и в некоторые другие хранилища. Концентрация важных в политическом отношении источников наиболее закрытых архивах преследовала цель спрятать эти документы от исследователей. Что касается других частновладельческих документальных собраний, то их судьба была весьма печальной. Они в своем большинстве были недолговечны. Частные архивы находились в большой зависимости от условий их хранения, часто распылялись и большей степени, были подвержены всем случайностям гибели и уничтожения.