Концептосфера произведения “Ethan Frome”

Несмотря на дискуссионность  целого ряда теоретических вопросов и проблем когнитологии, лингвисты  достигли серьезных результатов  в практике концептуального анализа. Одно из перспективных направлений  концептуального анализа – использование его в изучении семантической организации художественного текста. При этом важно учитывать то, что концепты многокомпонентны и представляют собой поле знаний, представлений, ассоциаций, имеющих ядро и периферию. Концепт художественного текста формируется на синтагматической основе, имеет внутритекстовую синтагматическую природу. По этой причине концептуальное пространство текста форрмируется на более высоком уровне абстракции – на основе слияния, стяжения общих признаков концептов, репрезентируемых на поверхностном уровне текста словами и предложениями одной семантической области, что обусловливает и определенную цельность концептосферы текста, а ключевой концепт представляет собой ядро индивидуально-авторской художественной картины мира, воплощенной в отдельном тексте или в совокупности текстов одного автора.

Концептуальный анализ художественного текста предполагает, во-первых, выявление набора ключевых слов текста; во-вторых, определение  базавого концепта этого пространства; в-третьих описание обозначаемого ими [ключевыми словами] концептуального пространства.

Предпосылками анализа  концептуального пространства текста можно считать достижения психолингвистики и традиционной стилистики. Психолингвистические эксперименты, напрвленные на исследование смыслового восприятия речевого сообщения  и текста, подтерждают, что читатель воспринимает текст концептуально, в его смысловой целостности. При этом в процессе понимания текста осуществляется компрессия его содержания. В формировании концептуального пространства текста участвуют и предтекстовые пресуппозиции, которые представляют собой «как бы предзнание определенного текста, составляют часть наших знаний о мире» [Караулов, 1981: 288]. К подобным прессупозициям можно отнести имя автора, жанр произведения, время его создания и т.п. Большое значение для формирования концептов имеют повторяющиеся в тексте слова, называемые по-разному: слова-лейтмотивы, лексические доминанты, но чаще – ключевые слова. Одна из труднейших задач лингвистики текста, по-мнению А.И. Новикова, - выделение подобных ключевых элементов текста, ибо последовательной методики их обнаружения и анализа пока нет [Новиков, 1983: 147]. По мнению И.В. Арнольд, «семантически, тематически и стилистически наиболее существенными являются повторяющиеся в данном тексте значения, выступающие в необычных связях» [Арнольд, 1981: 130].

Еще одним важным понятием для концептуального анализа  является понятие когнитивно-пропозициональной  структуры. Оно введено в научный  оборот в связи с необходимостью моделирования концепта, осуществляемого  с целью зрительного, наглядного представления его ментальной структуры. Подобное моделирование становится возможным в результате обобщения регулярно повторяющихся в лексических, фразеологических и текстовых репрезентациях концепта его существенных свойств, обнаруживающих знания о мире.

Когнитивно-пропозициональная структура формируется на основе совокупности однородных элементов, имеющих общие интегрированные и существенные дифференциальные признаки. Истолкование концептов и концептосферы кроется в семантическом пространстве близких по смыслу групп слов – тематических, семантических, – в типовом наборе существенных семантических признаков.

Пропозиция – особая структура представления знаний. Так по мнению Ю.Г. Панкраца, существует особый тип репрезентации знаний – пропозициональный. …Базовая когнитивно-пропозициональная структура концептуального пространства текста представляет собой выявленную путем обобщения реальных контекстов текстовую пропозицию в виде аргументно-предикатной структуры, репрезентированную в данном конкретном тексте (или совокупности текстов одного автора). Базовый концепт литературного произведения является основой его когнитивной структуры, которая в свою очередь являет собой представленные в систематизированном виде знания автора, воплощенные в тексте, то есть информацию эстетико-художественного характера.

Далее мы рассмотрим данный Л.Г. Бабенко алгоритм концептуального  анализа художественного текста, который в дальнейшем мы намереваемся применить в процессе анализа  выбранного нами произведения:

1. Выделение предтекстовых пресуппозиций, важных для формирования концептуального пространства текста: время его создания; имя автора, несущее определенную информацию о нем и прочее.
2. Анализ семантики заглавия и его семантического радиуса в тексте.
3. Проведение психолингвистического эксперимента с целью выявления набора ключевых слов текста.
4. Выявление повторяющихся слов, сопряженных парадигматически и синтагматически с ключевыми словами. Определение ключевого слова текста – лексического репрезентанта текстового концепта.
5. Анализ лексического состава текста с целью выявления слов одной тематической области с разной степенью экспрессивности.
6. Описание концептосферы текста, предусматривающее обобщение всех контекстов, в которых употребляются все ключевые слова – носители концептуального смысла, с целью выявления характерных свойств концепта: его атрибутов, предикатов, ассоциаций, в том числе образных.
7. Моделирование структуры концептосферы, то есть выделение в ней ядра (базовой когнитивно-пропозициональной структуры), приядерной зоны (основных лексических репрезентаций), ближайшей периферии (образных ассоциаций) и дальнейшей периферии (субъектно-модальных смыслов).

Подводя итоги, можно  сказать, что индивидуально-авторские  знания о мире формируют специфическую  концептосферу, структурированную  по принципу поля, ядром (Я) которого является когнитивно-пропозициональная структура (КПС), приядерную зону (ПЯ) представляют лексические репрезентации этой структуры, ближайшую периферию (БП) – образные репрезентации, а дальнейшую (ДП) – эмоционально-оценочные смыслы. Схематически это можно изобразить следующим образом [Бабенко, Казарин, 2003: 55 – 63, 67]:

Таким образом, мы можем  придти к выводу, что термин «концепт»  является ключевым в современной  когнитивной лингвистике. Количество исследовательских работ, так или иначе затрагивающих эту тему постоянно растет, однако на многие вопросы, такие, как, например, структура концепта,  пока нет общей точки зрения. Несомненно, некоторыми авторами были предприняты достаточно успешные попытки по разрешению данной проблемы, однако прийти к единому знаменателю пока не удалось. С другой стороны, по многим вопросам, таким, как, соотношение значения слова и концепта, понятия и концепта, большинством исследователей выработана единая точка зрения. Осмысление концепта как когнитивной категории является многоаспектным процессом, затрагивающим как один язык: в синхронии и диахронии, так и несколько языков и представляет несомненный интерес для исследователей.

Другим немаловажным понятием когнитивной науки является картина мира. Картина мира лежит в основе восприятия человеком или социумом мира, основой индивидуального или общественного самосознания. Соотношение концептуальной и языковой картины мира является важным вопросом современной когнитивной науки. Языковая картина мира, исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Понятие языковой картины мира восходит к идеям В. фон Гумбольдта и неогумбольдтианцев (Вайсгербер и другие) о «внутренней форме языка», с одной стороны, и к идеям американской этнолингвистики, в частности так называемой «гипотезе лингвистической относительности» Сепира-Уорфа, – с другой. Языковая картина мира антропо – и этноцентрична. Она представляет собой совокупность знаний о мире, отраженных в лексике, грамматике, фразеологии. Каждый этнос обладает своей собственной языковой картиной мира. Вместе с тем, концептуальная картина мира может быть различной у представителей разных профессий, говорящих на одном языке, и напротив – сходной у носителей двух разных языков. Картина мира является основой индивидуальных и общественных знаний о мире. Она создает общую для данного социума когнитивную структуру, делая во многом сходными представления людей об окружающей действительности, что позволяет им вступать в процесс обмена информации, проще говоря, коммуникации. Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. Свойственный данному языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков. Итак, каждый язык «рисует» свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки. Реконструкция языковой картины мира составляет одну из важнейших задач современной лингвистической семантики [http://www.krugosvet.ru].

I.5.   Дискурс как лингвистическое понятие

В современной науке  очень часто используется термин «дискурс». Причем, мало кто оговаривает свое понимание термина, предоставляя, таким образом, читателю или слушателю возможность разобраться во всем самому. Однако не всегда синтез фоновых знаний и конкретного контекста приводит к однозначному понятию того, что стоит за словом «дискурс».

Дискурс как термин активно  функционирует в научном обиходе  многих дисциплин. Нас же интересует лингвистика. Но лингвистические понимания  дискурса достаточно многочисленны, а  за некоторыми из них стоят сложные, хорошо усвоенные научной мыслью концепции (Ф.Соссюр, Фуко, Маас. Бенвенист, Бюиссанс, французская школа анализа дискурса – Пеше, Серио). Даже беглый обзор этих концепций – сложная задача, поэтому рассмотрим только те положения лингвистов, которые представляются наиболее важными для нашего исследования.

Дискурс, по Фуко, выступает  как часть «дискурсивной практики» - совокупного множества разнообразных  сфер человеческого познания. Это  «совокупность анонимных, исторических, детерминированных всегда временем и пространством правил, которые  в данной эпохе и для данного социального, экономического, географического или языкового окружения определили условия воздействия высказывания» [Чернявская, 2006: 22].

Так, Фуко определяет дискурс  как «множество высказываний, принадлежащих  одной формации». При этом высказывание, по Фуко, - это не вербальное высказывание, не лингвистически определяемая последовательность знаков, но сегмент человеческого знания, структурная часть его знания и одновременно соответствующей дискурсивной практике. Интерес и цель дискурсивного анализа заключается в том, чтобы определить историческое место каждого высказывания, теории, текста, каждой новой идеи – т.е. каждого дискурсивного события; показать и объяснить, «почему имеет место определенное высказывание и никакое другое на его месте» [Чернявская, 2006: 23].

Идеи М. Фуко стали  стимулом и предпосылкой для последующих  разработок в этом направлении. Они  были заимствованы немецкой школой дискурсивного  анализа, связанной в первую очередь  с именами немецких ученых Утца Мааса, Юргена Хабермаса . Концепция дискурса развивается в их трудах преимущественно как концепция литературоведческая.

Маас выделяет следующие  концептуальные положения для теории дискурса. Любой текст является частью и выражением общественной практики, которая уже определяет массу других возможных текстов. При этом анализ текста становится идеологически ориентированным анализом дискурса, который выступает как соответствующая языковая формация по отношению к социальной и исторически определяемой общественной практике [Чернявская, 2006: 23].

Патрик Серио называет 8 значений слова «дискурс», из которых  интересны следующие:

1. «речь» в соссюровском смысле, т.е. любое конкретное высказывание;
2. в рамках теории высказывания или прагматики – воздействие высказывания на получателя и его внесение в «высказывательную» ситуацию (что подразумевает субъекта высказывания, адресата, момент и определенное место высказывания);
3. обозначение системы ограничений, которые накладываются на неограниченное число высказываний в силу определенной социальной или идеологической позиции (например: «феминистический дискурс», «административный дискурс»). [www.philology.ru/]

Приведенные суждения сходны в том, что рассматривают дискурс  как особые языковые формации, коррелирующие  с той или иной областью общественной практики, человеческого познания и коммуникациию.

В России термин «дискурс»  не используется на протяжении долгого  времени, вплоть до конца XX века. Постсоветская  традиция актуализировала термин во всей его многозначности, что поставило  современных исследователей перед необходимостью уточнения и разграничения значений. В современных исследованиях под дискурсом понимают и «речь, погруженную в жизнь» (Н.Д. Арутюнова) и движение информационного потока между участниками коммуникации. Эти точки зрения не исключают, а скорее, дополняют друг друга: представление о процессах порождения и понимания текста невозможно без опоры на коммуникативную ситуацию; представление о дискурсе как процессе опирается и на мнение французских исследователей о ведущей роли субъекта высказывания. Также дискурс рассматривается как совокупность речемыслительных действий коммуникантов, связанная с познанием, осмыслением и презентацией мира говорящим и осмыслением, реконструкцией языковой картины мира продуцента рецепиентом [Чернявская, 2006: 27].

Всякий литературный текст оказывается лишь одним из звеньев непрекращающегося социально-литературного дискурса и требует к себе подхода в логике дискурс-анализа. На уровне дискурса происходит обогащение текста (как естественной, так и литературной коммуникации) характеристиками, которые обусловлены экстралингвистическими факторами, усиливающими в первую очередь прагматическую открытость текста и превращаюми процессуальность из имманентного признака текста в дифференциальную черту дискурса. Дискурс – это текст как когнитивное событие (содержащее определенный «концепт действительности», систему «концептуально-смысловых установок», которые включают в себя и индивидуальные, и исторические, и общественные знания) и, одновременно, коммуникативное событие, «погруженное в жизнь», и автора, и читателя, и общества в целом.