Литературный герой

В 1980-е гг. были опубликованы повести Б. Екимова, в которых писатель вновь обращается к решению нравственных проблем, исследует процесс становления личности современника («Донос»), проявления ее активной гражданской позиции («Частное расследование»).

Особое звучание в прозе Б. Екимова приобретает тема памяти, связи поколений, придающая его произведениям философски-углубленное звучание. В этом писатель не одинок. В. Астафьев, В. Распутин предупреждают об опасности, которая грозит человеку вследствие утраты им чувства рода, ощущения собственных истоков. Б. Екимов пишет о тех, в ком эти чувства сохранились. Дом, Родина, созидательный труд - вот глубинные основания бытия лучших героев писателя.

1990-е гг. представляют  собой качественно новый этап  в творчестве Б. Екимова, отмеченный  глубокими изменениями идейно-художественной  структуры произведений. Проблематику  рассказов и повестей этого периода можно определить как этико-философскую: внимание автора сосредоточено на вопросах смысла и ценности бытия, жизни и смерти, взаимосвязи и взаимообусловленности всего сущего (рассказы «Проездом», «Наш солдат», повести «Высшая мера», «Наш старый дом» и др.). По сравнению с предыдущими десятилетиями в образной системе этих произведений значительно большая роль отводится образу автора. Именно он помещается в центр повествования, основу которого составляют его этико-философские размышления. Автор одновременно выступает как повествователь и раскрывается как личность с богатым духовным опытом. Б. Екимов по-прежнему создает остросюжетные произведения (рассказы «Враг народа», «Набег», «Гнедой») и вместе с тем широко использует форму свободного повествования. Повесть в рассказах «Наш старый дом» представляет собой сложный сплав лирической и автобиографической прозы.

Создаваемые в течение  трех десятилетий произведения Б. Екимова  не остались обойденными вниманием  критики — первые отклики на них  появились уже в начале 1970-х  годов. Интерес к творчеству писателя оказался устойчивым, о чем свидетельствуют  многочисленные публикации в периодических  изданиях разных лет. Особенности мировоззрения  писателя, своеобразие авторской  позиции, проблематика творчества и  формирование определенного типа героя - эти и другие вопросы стали  предметом аналитического рассмотрения в статьях А. Горловского, Н. Ивановой, И. Питляр, И. Роднянской, Е. Скарлыгиной, В. Смирнова, Я. Удина и др. Оценка как творчества писателя в целом, так и его отдельных произведений неизменно высока. В числе достоинств прозы Б. Екимова отмечался «жизнеутверждающий пафос» (9), «умение слушать мир» (10), редкое соединение «повышенной поэтичности повествования с трезвостью и остротой социального зрения» (11).

Б. Екимов не отделяет нравственных проблем  от социальных, в жизни его героев, как и в реальной действительности, они оказываются тесно переплетенными. Вместе с тем писателя гораздо  в большей степени волнуют  не социальные проблемы сами по себе, а  вызванные ими изменения в  духовной жизни людей. На эту особенность  позиции автора указал Я. Удин, подчеркнув, что творчество Б. Екимова пронизано  тревогой за судьбу человека, за его  нравственное начало, его будущее. Критик очень точно охарактеризовал  пафос, пронизывающий творчество писателя: «Среди человеческих качеств Екимов особо выделяет совесть. Все его  творчество — не что иное, как  сегодняшний день, оцениваемый первозданным мерилом - совестью. Екимов здесь конкретен  и категоричен: есть совесть или  нет ее - вот основа его этики, по которой человечность в человеке проверяется его отношением к  привычным, самым необходимым в  повседневности ценностям» (12).

Результатом глубокого исследования жизни современника, постижения сложности  его душевного мира в произведениях  Б. Екимова явилось создание ярких, незаурядных характеров, основополагающими  чертами которых В. Компанеец  называет «совестливость, любовь к  земле, непоказнуюдоброту, человеческую надежность» (13). Критики справедливо отмечают, что лучших героев писателя объединяет их отношение к делу, понимание труда как главного смысла жизни, как своего основного предназначения. Эта принципиальная жизненная установка находит выражение в особом чувстве Хозяина, основанием которого служит осознание собственной ответственности перед всем живущим на земле. «Слово хозяин в устах Б. Екимова, — пишет В. Васильев, — высшая оценка человека и его отношения к окружающему. хозяин значит живущий собственным трудом, великий труженик. Это — основной источник, питающий героев писателя уверенностью в жизни; им определяются и все другие людские качества.» (14). В числе лучших героев писателя авторы многих статей единодушно называют Трубина («Не бросить.»), Холюшу («Холюшино подворье»), Тарасова («Тарасов», «Враг народа»), Чапурина («Чапурин и Юрка»).

Следует отметить, что содержание произведений Б. Екимова получило более  глубокую интерпретацию, чем поэтика; тем большую ценность для исследователя представляют публикации, содержащие наблюдения над художественными особенностями произведений.

В. Смирнов в числе важнейших  закономерностей поэтики Б. Екимова называет наличие напряженного психологического сюжета, «центром которого обычно является нравственный конфликт, столкновение разных, зачастую диаметрально противоположных морально-этических норм, жизненных позиций» (15). Характер конфликта, по мнению В. Смирнова, определяет и основной принцип организации образной системы и композиционной структуры произведения - принцип контраста. А. Горловский одну из причин внутренней напряженности, повышенной конфликтности произведений писателя видит в том, что «коллизии почти всех его рассказов рождены. несоответствием между человеческим началом и нечеловеческим равнодушием к беде, к живому» (16). В. Васильев обращает внимание на столь важную особенность сюжетики прозы Екимова, как наличие центральной сюжетной ситуации, содержанием которой является переломный момент в жизни героя, точнее, «момент рождения в человеке гражданина и хозяина» (17).

Стремление к повышенной напряженности, острой конфликтности  сюжета неожиданным образом сочетается у Б. Екимова с обстоятельностью описаний, вниманием к мелочам  и подробностям жизни. Автор, как  правило, «не скупится на обстоятельно и любовно выписанные подробности  быта, пейзажа, переживаний героя», - пишет В. Сурганов (18). Введение описаний (чаще всего пейзажных) в рассказ, который по своей жанровой природе стремится к динамичности, в каждом случае несет важную идейно-эстетическую нагрузку и придает неповторимость прозе Б. Екимова. «Описательность, казалось бы, противопоказанная новеллистической форме, - замечает В. Компанеец, - во многом и придает екимовскому повествованию непохожесть и своеобразие. Насквозь лиричные рассказы заключают в себе большую силу художественного восприятия окружающего «тварного» мира: Екимов обладает даром изнутри, в мельчайших подробностях раскрывать всю таинственность жизни птиц, животных, растений. Смело можно говорить о екимовском «космосе» со всеми его крупными и мелкими планами изображения» (19).

Обращаясь к вопросу о  формах выражения авторского сознания, критики сходятся во мнении о том, что Б. Екимову в большей степени присущи не прямые, а косвенные способы выражения авторской оценки. «Давая выговориться самой жизни, представляя ее объективно, без какого бы то ни было авторского нажима, лирического либо иронического «окраса», - пишет Н. Иванова, - Б. Екимов как будто не вершит суда над нею, не оценивает прямо поступки и действия своих героев; оценку должен вынести сам читатель» (20). В то же время критик предостерегает от того, чтобы ровность и невозмутимость авторской интонации принять за ее бесстрастность, настаивает на том, что «авторская позиция Б. Екимова сложна, невзирая на всю очевидную простоту его рассказов» (21).

Н. Иванова указывает на взаимосвязь, существующую между способом выражения авторской позиции  и повествовательной структурой произведений: «Автор, не вмешиваясь в повествование, как бы передает слово самой жизни, своим героям, а их сознание, их восприятие уже формируют слово повествования. Слово героя явно окрашивает слово повествователя, вступает с ним в непосредственный контакт, и благодаря этому читатель допущен во внутренний мир героя» (22).

В. Смирнов отмечает тот  факт, что публицистическое «задание» рассказа Б. Екимов не стремится выразить открыто, «оно выражается имплицитно, в подтексте, средствами композиции, различными «скрытыми» формами авторской оценки, в том числе обобщенно-символическим названием произведений» (23). В качестве «безошибочного критерия» авторского восприятия героя В. Смирнов называет отношение человека к природе, «которая в рассказах Б. Екимова служит показателем его нравственной сущности и одновременно — авторской оценки героя. Умение видеть жизнь природы, чувствовать ее и наслаждаться ею свойственно только людям, заслуживающим положительной эстетической оценки, близким писателю по духу, по своим нравственным качествам» (24).

В. Васильев даёт точную характеристику своеобразного, колоритного языка  произведений Б. Екимова, впитавшего в  себя особенности местного говора. Главное не в том, что в повествование  включены слова, сохранившиеся сегодня  только в донских хуторах, -«самый лад екимовского письма с его  непрямым порядком слов и глаголом в конце предложения, напевно  закругляющим и вместе раскатывающим  фразу, волной набегающую на новую, как  в народной казачьей песне, -тоже сугубо донской» (25). В. Васильеву принадлежит  интересное наблюдение: отсутствие формы  среднего рода у существительных  в речи екимовских героев («моя ига», «моя сердца») он объясняет «суровым реализмом прошлой полувоенной жизни донских казаков, не рассчитывавших на помощь третьей силы в виде оно и случайных обстоятельств, что свидетельствует о незаурядности человеческих характеров» (26). Эти черты, по мнению В. Васильева, проявляются в натуре многих героев писателя.

Немаловажным представляется вопрос об истоках творчества Б. Екимова. Критики единодушно причисляют его  к писателям «традиционного» направления, а в числе литературных предшественников называют Г. Успенского (В. Смирнов), А. Чехова (И. Роднянская), М. Шолохова (В. Васильев, В. Компанеец, Е. Скарлыгина), Ф. Абрамова (Я. Удин), В. Шукшина (А. Горловский, В. Смирнов, И. Питляр, Е. Скарлыгина). Эти замечания носят частный характер, вопрос о наследовании Б. Екимовым традиций русской литературы нуждается в более обстоятельном освещении.

Качественно новый этап изучения творчества Б. Екимова связан с появлением первых диссертационных исследований. С. Кожевникова в работе «Творчество  Б. Екимова: динамика «деревенской» прозы последней трети XX века» (Магнитогорск, 2002) прослеживает эволюцию прозы писателя в контексте общей динамики развития «деревенской» прозы указанного периода. Справедливо подчёркивая глубокую и органичную связь Б. Екимова с течением «деревенской» прозы, С. Кожевникова вместе с тем выявляет черты, характеризующие творческую индивидуальность писателя: «сосредоточенность на нравственной проблематике, интерес к ситуации нравственного выбора, психологизм прозы Б. Екимова, её поэтичность» (27).

Не оспаривая концептуального  утверждения С. Кожевниковой, назвавшей  Б. Екимова «одним из последних «осуществившихся» деревенских писателей» (28), мы считаем необходимым заметить, что данное положение нуждается в уточнении. «Деревенская» тема — одна из важнейших, но далеко не единственная в произведениях писателя.

Рассмотрение творчества только в  этом аспекте не может в полной мере раскрыть его идейно-художественного  своеобразия.

Существенным недостатком  данной работы, на наш взгляд, является то, что поставленная цель в ней  достигнута не полностью. В заключительной главе диссертации автор анализирует  произведения «чеченского цикла» (выделение которого представляется нам неубедительным) и оставляет вне поля зрения такие значительные и в идейно-художественном отношении, и в контексте заявленной темы рассказы, как «Враг народа», «Набег», а также повесть «Пиночет». Между тем анализ именно этих произведений, отвечая поставленной цели, -«проследить эволюцию прозы Б.Екимова 1970 - 90-х годов в контексте общей динамики развития «деревенской» прозы» (29) — придал бы исследованию необходимую цельность и логическую завершенность.

Диссертация М. Мокровой «Жанр  рассказа в творчестве Б. П. Екимова: традиции и новаторство» (Волгоград, 2003) в значительной степени углубляет  представление о жанровом своеобразии екимовской прозы.

М. Мокрова, опираясь на положение  о том, что «Б. Екимов в своём  творчестве продолжает, развивает традиции «деревенской прозы», вступает с ней в диалог» (30), анализирует авторскую концепцию народного характера. В связи с этим отметим представляющееся нам бесспорным утверждение о том, что художественные открытия писателя в области народного характера обусловлены взаимодействием трех смысловых импульсов: «верой писателя в «живую душу» народа, стремлением увидеть в человеке хозяина самому себе, своему Дому, своему делу и тем, что его герои неизменно проходят проверку трудом, поскольку труд для писателя — важнейший нравственный закон человеческой жизни» (31).

Анализ жанровой структуры  екимовского рассказа позволяет  М. Мокровой увидеть источник новизны  исследуемого объекта в слиянии  разнородных художественных элементов, когда «объективность, эпичность повествования сочетаются с лирической страстностью авторских монологов, драматичные, остроконфликтные сюжетные ситуации — с описательностью, нравственно-этическая проблематика — с социальным, публицистическим «заданием» рассказов, псхологическая сложность и многомерность образов любимых героев - с определённой полярностью оценок» (32).

При всех достоинствах диссертационных  исследований С. Кожевниковой и М. Мокровой обращает на себя внимание определённая ограниченность в охвате материала: в первом случае автор анализирует  произведения «деревенской» тематики, во втором — рассказы писателя.

Оценивая степень изученности  творчества Б. Екимова на сегодняшний  день, можно сделать следующий  вывод. Несмотря на большое количество рецензий, критических и литературоведческих статей, проза писателя продолжает оставаться малоизученной. Монографии, посвященные исследованию творчества писателя, отсутствуют. Имеют важное значение первые диссертационные работы, но и они (в силу объективных причин) не охватывают всего комплекса проблем, требующих своего решения.

Таким образом, следует признать, что  творчество Б. Екимова, обладая несомненной  художественной ценностью, нуждается  в глубоком и основательном научном  изучении. Постижение его внутренних закономерностей станет возможным  в результате последовательного  и систематического исследования поэтики. Избранный нами аспект позволит продолжить и углубить научное изучение поэтики  прозы Б. Екимова, что и определяет актуальность нашего исследования.