Шпаргалка по "Философии науки"

 

Эволюция позитивизма  – это эволюция проблем философии  науки. 

 

Первые позитивисты  обосновали два коренных преобразования: в сфере науки – отказ от претензий на раскрытие причин и  проникновения в их сущность, в  сфере философии -  отказ от метафизических наслоений. Старая философия, или «метафизика» со своими глубинными поисками бытия, должна уступить место «новой» философии – философии физики, химии и др., опирающейся не на абстрактные теоретические построения, а на факты, имеющих предметом исследования не область духа, а мир явлений, физический мир. 

 

Позитивистские  установки О.Конта, Г.Спенсера, Дж.С. Милля опирались на принцип механистического истолкования мира, сложившийся в физике. Однако новые открытия на рубеже XIX-XX столетий, связанные с развитием квантовой физики, поставили под вопрос механистическую методологию. Кроме того, обнаружилась некая уязвимость и эмпирической методологии, поскольку выявилось, что результаты научных опытов зависят от природы, от органов чувств человека. К этому времени интенсивно развивается психология, претендующая на статус науки. Отсюда проблема связи психологии с другими науками, изучающими человека и окружающий его мир. В этих условиях возникает кризис позитивистских установок, и на повестку встает ряд вопросов «метафизического» характера: о природе познания, об отношении объекта и субъекта познания, о взаимоотношении физического и психического, о характере и истоках опыта и др. Так возникает вторая стадия позитивизма – эмпириокритицизм (критика опыта), основателями которого являются австрийский философ Эрнст Мах, швейцарец Рихард Авенариус, немецкий ученый В.Оствальд. В целом разделяя позиции позитивизма в науке и философии (о необходимости изъятия из науки таких «метафизических» понятий, как «субстанция», «причинность», «материальное», «идеальное»), эмпириокритицизм обосновал и ряд своих принципов. 

 

Суть эмпириокритицизма  выражается в следующей позиции  Эрнста Маха. Мир состоит из элементов, которые представляют собой соединения физического и психического: «…весь внутренний и внешний мир состоит  из числа однородных элементов»[8]. 

 

Поскольку это так, стало быть материализм, идеализм – крайности, от которых следует отказаться.  

 

Далее, поскольку  все элементы мира абсолютно равны, между ними не может быть отношений  «сущность – явление», «причина – следствие». Природа нам дана только раз, и повторение разных случайностей в ней существует только в абстракции. Единственный вид отношений,  существующий между элементами, – функциональные отношения. Поскольку между элементами мира нет отношений «сущность – явление», «причина – следствие», а есть лишь функциональные отношения (отношения координированного изменения, возникновения или сосуществования явлений, которые сопровождаются изменениями), то и в познании не следует использовать такие понятия, как «причина», «сущность», «вещь в себе» и др. Их следует заменить на понятие «функции». Таким образом, функция науки и познания сводится лишь к описанию «численных величин одних признаков на основании численных величин других признаков…»[9]. Такая теория познания получила определение «дескриптивизм». 

 

Научные понятия  Мах истолковывает как определенный род связи чувственных элементов: законы в науке – не более, чем описания, а теория – худший вид описания, поскольку она более всего отстоит от объекта. Однако теория необходима, поскольку в ней в сжатом виде аккумулируются огромные множества отдельных описаний, которые без них невозможно было бы запомнить и воспроизвести. В использовании теории появляется принцип экономии мышления, который Мах считает фундаментальным, регулирующим развитие человеческого познания. 

 

Конец XIX - начало XX столетия сопровождаются крупными открытиями: рентген-лучей, явления радиоактивности, электрона, кванта энергии. Объяснить  их механическим путем было сложно и невозможно. А что можно было сделать? Описать, как это сделал Максвелл, фиксируя феномен электромагнитных явлений, или классифицировать. Такова была ситуация в науке того времени, таким было умонастроение эпохи, и Э.Мах успешно отразил его в своих работах. 

 

Однако махизм очень  скоро потерял свою привлекательность, когда ученые стали создавать  объяснительные теории не механистического характера. 

 

В 1922 году на кафедре  философии индуктивных наук (кафедра  Э.Маха) Венского университета сформировался Венский кружок, объединивший группу ученых и философов, поставивших целью создание новой научной философии на основе идей Э.Маха и вышедшей в печать к тому времени работы Витгенштейна «Логико-философский трактат». Используя идею Маха о том, что научными следует считать лишь высказывания о наблюдаемых феноменах и тезис Витгенштейна о том, что осмысленными предложения являются потому, что они описывают наблюдаемые факты, представители Венского кружка предложили программу обновления научного и философского знания. В общем виде их взгляды можно свести к следующим положениям: важнейшими инструментами научной, познавательной деятельности являются логика и язык. Так, Бертран Рассел обосновал идею, согласно которой задачей науки являются рассмотрение, изучение объектов и получение знаний о мире, задачей же его философии как логического анализа является прояснение, уточнение смысла слов и предложений, составляющих знание. 

 

В сфере методологии  науки представители Венского кружка выступили с идеей разграничения  эмпирического и теоретического уровней знания, выделили в научном  знании твердую эмпирическую основу. Отрицательно относились к философии, абсолютизировали логические методы анализа  и построения научного знания, в  истолковании научного знания они ориентировались  на математические дисциплины. 

 

Неопозитивисты (именно так определялось впоследствии это направление), считая подлинными только эмпирические знания, предприняли попытку свести теоретические понятия и суждения к утверждениям наблюдения. Так, Л.Витгенштейн в уже упоминаемой нами работе выдвинул принцип верификации (от лат. verificatia – подтверждения, или verus – истина) как процедуры установления истинности научной гипотезы на основе ее соответствия эмпирическим данным (прямая верификация) или теоретическим положениям, соответствующим эмпирическим данным (косвенная верификация). Деятельность ученого должна сводиться, по его представлению, к двум процедурам: установлению протокольных предложений (все предложения науки – подобно протокольным предложениям – говорят о чувственных данных) и изобретению способов их обобщения и объединения. 

 

Неопозитивисты  делали ставку на анализ знания. Следующая  его волна их последователей –  постпозитивистов – поставила проблемы развития научного знания, а в 70-е годы XX века – проблему рациональности научного знания. Она породила плеяду философов науки, таких как Карл Поппер, Томас Кун, Поль Фейерабенд, Имре Лакатос, Майкл Полани.  

 

Если логические позитивисты, как говорилось выше, заботились о верификации утверждений науки, об их подтверждении эмпирическими  данными, то Карл Поппер выдвинул принцип фальсификации и фальсифицируемости знания. 

 

Как он пришел к  этому? К примеру, если для верификации (или подтверждения) общего предложения  «Все деревья теряют листву зимой» необходимо осмотреть огромное количество деревьев, чтобы убедиться в его  истинности, то всегда можно опровергнуть это подтверждение, поскольку есть деревья или может найтись  хотя бы одно дерево, не теряющее листву зимой. Тогда выходит, что законы и теории в науке остаются временными, предположительными, гипотетическими. Их невозможно верифицировать, их можно  лишь подвергнуть проверкам, которые  рано или поздно выявят их ложность. Отсюда выводы: цель, которую преследуют ученые, – получение истины – недостижима. Получить истинное описание мира невозможно. Даже если в процессе научного поиска мы случайно наталкиваемся на истину, то не можем с уверенностью сказать, что это истина. Ни непротиворечивость, ни подтверждаемость эмпирическими данными не могут быть критерием истины, поскольку любую фантазию можно логически представить как истину, а заблуждениям найти подтверждения.  

 

В результате такой  критики Поппер предлагает другой методологический принцип – фальсификации. Фальсификация – это принципиальная опровержимость (фальсифицируемость) любого утверждения, относящегося к науке. В каждом из утверждений необходимо выявлять ложные воззрения и отбрасывать их – только так можно приблизиться к истине. Познание – это процесс, начинается он не с наблюдений, а с выдвижений догадок, предположений и идет путем проб и ошибок. В итоге, в процессе познания обнаруживаются ложные догадки, и они отбрасываются. Ложная теория сменяется новой, не имеющей с прежней никакой связи, более того, она должна максимально отличаться от старой. Так, Поппер выступил против кумулятивизма в науке – такого представления, согласно которому развитие научного знания представлялось как процесс добавления, накопления новых истинных знаний, ведущих к прогрессу в науке. Научные теории в его интерпретации независимы друг от друга и в своем развитии не дополняют, а развивают друг друга. В науке постоянно происходит процесс перестроек теорий. 

 

Поппер опроверг достоверность индуктивного метода познания, долгое время считавшегося важнейшим и даже единственным в  теории познания. Сутью этого метода является убеждение в том, что  научное познание начинается с наблюдений и констатации фактов (Ф.Бэкон), затем следуют их обобщение и выдвижение теории. Но что позволяет нам от фактов переходить к общим положениям? Поппер отвечает на этот вопрос следующим образом: «Индукция, то есть вывод, опирающийся на множество наблюдений, представляет собой миф. Она не является ни психологическим фактом, ни фактом обыденной жизни, ни фактом научной практики»[10]. 

 

Несмотря на то, что многие положения концепции  Поппера носят спорный характер, его вклад в философию науки  огромен. Принцип фальсификации  содержит ориентацию науки на критический  анализ содержания научного знания (не случайно его философия определяется понятием «критический рационализм»), на постоянную необходимость критического пересмотра всех ее достижений. Поппер утвердил взгляд на науку как на динамический процесс, в котором  происходят постоянные изменения. Кроме  того, методологический анализ изменения  знаний привел к необходимости обратиться к реальным примерам из истории науки. Это, в свою очередь, повлекло за собой  утверждение исторического подхода к анализу науки (а не логического), что было предпринято Томасом Куном (1922-1996) – ключевой фигурой в постпозитивизме. Свои оригинальные идеи он изложил в работе «Структура научных революций» (1962). (Концепции Т.Куна, И.Лакатоса, П.Фейерабенда подробно излагаются в лекции «Динамика науки как процесс зарождения нового знания». – Прим. Автора.) 

 

Главная заслуга  его философии науки заключается  в том, что он представил развитие науки как скачкообразный революционный  процесс смены парадигм и дисциплинарных матриц. На каждом определенном историческом этапе развития науки в рамках научного сообщества складывается научная  парадигма, и в ее рамках происходят процесс накопления эмпирических фактов, их обработка, совершенствуется методика исследования, после чего происходит скачок, влекущий за собой революционные  изменения. 

 

Томас Кун обозначил  важнейшие проблемы науки, одна из которых  – как знания развиваются. Но сразу на повестке дня появились другие проблемы: если знания растут и углубляются, то как осуществляется их преемственность, в каких формах старая парадигма передается новой? На каких основах осуществляется взаимодействие сторонников старой и новой парадигм? Как возможна оценка преимуществ новой парадигмы перед старой? 

 

На эти вопросы  ответил другой представитель критического рационализма – Имре Лакатос (1922-1974). Концепцию Лакатоса называют методологией научно-исследовательских программ. Его основные работы: «Фальсификация и методология научно-исследовательских программ», «История науки и ее рациональные реконструкции» и др. 

 

Основой методологии  Лакатоса является идея, согласно которой развитие науки представляет историю возникновения, функционирования и чередования научно-исследовательских программ, представляющих собой связанную последовательность научных теорий. Эта последовательность складывается вокруг одной, фундаментальной, теории (парадигмы), которую принимает интеллектуальная элита. Она и составляет «жесткое ядро» научно-исследовательской программы. Вокруг этого ядра создаются новые гипотезы, образуя «защитный пояс». Философ вводит еще ряд понятий: «позитивная эвристика», «негативная эвристика». 

 

В функционировании, росте и смене научных программ и проявляет себя, по мнению Лакатоса, научная рациональность. 

 

Заслугой Лакатоса является то, что он свои представления о научной рациональности максимально приблизил к истории науки, и тем самым попытался соединить исторический подход к науке с сохранением рационалистической установки. 

 

Однако концепция  Лакатоса страдала схематичностью, многие важные события в науке в нее не укладывались, тем не менее, был дан толчок к изменению представлений о научной рациональности, что и предпринял Поль Фейерабенд (1924-1994). 

 

Концепция П.Фейерабенда определяется как эпистемологическийанархизм.  

 

Отталкиваясь от идей Поппера и Лакатоса, что при столкновении научных теорий с некоторыми фактами для их опровержения необходима еще одна теория, Фейерабенд выдвинул методологический принцип полиферации - размножения теорий. Согласно этому принципу, ученые должны создавать альтернативные теории, несовместимые с общепризнанными, в результате чего разворачивается их критика, конкуренция и в целом расширяется мощь человеческого мышления. 

 

Каждая новая  теория несоизмерима с предшествующей, поскольку соединяет в себе старые и устанавливает новые нормы. Каждый ученый свободен разрабатывать собственную теорию, невзирая на конкуренцию, критику, несообразности и противоречия, а потому развитие науки иррационально, теории получают признание не потому, что они ближе к истине или рационально обоснованы, а благодаря активной пропагандистской деятельности их сторонников. Таким образом, в науке царит анархия: каждый волен изобретать собственную концепцию; ее невозможно сравнить с другими концепциями, поскольку не существует никакой основы для такого сравнения, следовательно, все допустимо, все оправдано. 

 

Сравнивая науку  с мифом, Фейерабенд приходит к выводу о том, что они ничем не отличаются и представляют разные формы идеологии. 

 

На сегодняшний  день положение аналитической философии в разнообразии ее проявлений находится в состоянии кризиса. В лице Фейерабенда философия науки дошла до критики самой науки и оправдания иррационализма. Его призыв к стиранию граней между наукой и мифом, наукой и религией по сути дела привел и к выводу о ненужности философии науки как теории научного познания. В этой ситуации акцент смещается с проблем познания в область социологии науки, этики науки, герменевтики. 

 

В отечественной  философии проблемы научной рациональности рассматриваются в рамках исследовательского направления «философия и методология  науки», представителями которого (как  указывалось выше) являются В.С. Степин, В.С. Швырев, П.Ф. Юдин и др.