Шпаргалка по "Философии науки"

Различия можно было бы продолжить, но и приведенных позиций  достаточно для того, чтобы сделать  вывод: философия не наука (не совсем наука), тем не менее, они тесно  взаимосвязаны и взаимодействуют.

Конкретные науки, как  указывалось, имеют свой предмет  исследования, методы и формы, уровень  обобщения. В философии же предметом  анализа являются обобщения частных  наук, т.е. она представляет собой  второй, более высокий, уровень обобщения. Если на первом уровне обобщения конкретными  науками формулируются законы, то второй уровень (философия) выявляет более  общие закономерности и тенденции  явлений и процессов. Отмечено, что  крупнейшие открытия и достижения конкретных наук способствуют и развитию философии.

В свою очередь, и философия  оказывает влияние на частные  науки. Философия не делает открытий, но зачастую идеи философов оплодотворяют  научный поиск, служат своего рода пусковым механизмом, «моторчиком» для изысканий  ученых. Выводы, полученные в рамках философии, становятся не только средством  получения научного знания, но и  входят в содержание науки. Кроме  того, философские категории имеют  универсальный характер, а потому используются в науке в процессе обобщения полученных данных. Взаимосвязь  философии и частных наук хорошо выразил И.В. Гете: «От физика нельзя требовать, чтобы он был философом, … но он должен быть знаком с работой  философа, чтобы доводить феномены вплоть до философской области. От философа нельзя требовать, чтобы он был физиком, и, тем не менее, его воздействие  на область физики и необходимо, и желательно. Для этого ему  не нужны частности, нужно лишь понимание  тех конечных пунктов, где эти  частности сходятся»[15].

Следует добавить, что философия  обобщает не только научные положения, но весь материал культуры, все феномены творчества, а потому она может  быть как научной, так и ненаучной: философию Платона вряд ли можно  назвать научной!

Наука и искусство. Если наука прославляет в человеке разум, то что открывает в нем искусство? Гегель писал: «Всеобщая потребность в искусстве проистекает из разумного стремления человека духовно осознать внутренний и внешний мир, представив его как предмет, в котором он узнает собственное «я»[16].

Следовательно, способность  осознавать мир «духовно» (а также  разумно) и есть то, что резко отличает человека от окружающих его живых  существ. Более того, если признаки осмысленного поведения можно обнаружить и у животных (дельфинов, собак, лошадей  и т.д.), то наличие у них способностей к творчеству, эстетических чувств доказать чрезвычайно сложно (если не невозможно).

Так же, как наука, искусство  вполне может претендовать на особое, автономное, место в культуре, поскольку  обладает целым рядом специфических  черт.

Наука отражает мир в законах, теориях, понятиях, искусство – в  художественном образе. Художественный образ – это всегда личное, субъективное отношение художника к изображаемым событиям. В науке же мы имеем  дело с беспристрастным миром  понятий, теорий, законов, в них отсутствует  лицо ученого. Искусство призвано будить в человеке прежде всего его переживания, эмоции. Однако как и наука искусство призвано отображать реальный мир, и каждая из этих видов деятельности выделяет свой аспект деятельности и способы исследования. Они дополняют друг друга, расширяя горизонты мира и освобождая человека от плена страхов и зависимости от внешних, порой враждебных, ему сил.

Искусство, в отличие от науки, «раскрывает истину в чувственной  форме» (Гегель), способствует более  глубокому пониманию людьми жизни, привитию к ней любви, благоговению перед ее красотой. Искусство в  гораздо большей степени, чем  наука, способствует объединению людей (от простолюдинов до аристократов, оно не знает национальных различий), оно мощный фактор общения. «Искусство … само по себе имеет свойство соединять людей. Всякое искусство делает так, что люди, воспринимающие чувство, переданное художником, соединяются душой, во-первых, с художником и, во-вторых, со всеми людьми, получившими то же впечатление»[17].

Искусство отображает жизнь  специфическими средствами: словом, красками, звуками, линиями, объемами и т.д., создавая запоминающиеся образы.

Несмотря на отличия, эти  две формы духовной деятельности взаимодействуют, поскольку представляют собой особый вид человеческой деятельности, ориентированный на познание, освоение и оценку окружающего мира.

Взаимодействие науки  и искусства осуществляется в  рамках эстетики – науки о законах  искусства. Саму эстетику определяют как  теорию чувственного познания. В рамках эстетики сложилось такое направление, как искусствознание, включающее в  себя историю искусства, теорию искусства  и художественную критику. Искусствознание, в свою очередь, тесно связанно с  философией, психологией, семиотикой, что породило целый спектр таких  дисциплин, как философия искусства, психология искусства, социология искусства  и т.д. В свою очередь, в рамках самого искусства появляются дисциплины, исследующие отдельные виды искусства  – музыковедение, киноведение, театроведение  и др.

Научно-технический прогресс оказывает влияние на искусство  в форме проникновения в него техники. История искусства запечатлела  вхождение в искусство разных видов техники – множительной в виде примитивных клише до современных  полиграфических машин, от фонографа  до современных записывающих устройств, от первых литейных форм до автоматических штамповальных и разливочных  установок.

Взаимодействие техники  и искусства привело к появлению  новых технических видов искусства, таких как художественная фотография, кино, телевидение. Научно-техническая  революция вызвала к жизни  такие виды творческой деятельности, как дизайн, способствовала появлению  в архитектуре не только новых  форм, но и использованию новых  видов строительных материалов (стекла, пластика, алюминия взамен дерева, кирпича, мрамора).

В свою очередь, идеи психоанализа отразились в живописи в таком  направлении, как сюрреализм; концепция  кубизма в искусстве также  сформировалась не без влияния науки (геометрии).

Влияние науки на искусство  не является однозначно положительным. Достаточно одного примера: техника  во многом способствовала превращению  искусства в псевдоискусство, а  культуры – в «массовую культуру» (живой голос и фонограмма –  «вещи» разные; запись на диске литературного  произведения и его чтение – опять-таки «вещи» разные и т.д.). Кроме того, некоторые виды искусства (произведения живописи, скульптуры, музыки, архитектуры) создаются «раз и навсегда», они не могут быть подвергнуты изменениям или усовершенствованию, и в этом смысле искусство (некоторые его виды) консервативно, оно основано на традициях. Наука же динамична, знания в ней быстро устаревают. За последние два тысячелетия в физике, математике, биологии, химии, медицине, не говоря о технике, шла непрерывная переоценка ценностей, происходили поистине революционные изменения. Значит ли это, что наука деформирует ценности? Ответить однозначно на этот вопрос сложно, однако совершенно очевидно, что культура на сегодняшний день находится в состоянии кризиса, характерной чертой которого является распад традиционных духовных ценностей. Однако вселяет надежду и поддерживает оптимизм в этом вопросе один немаловажный фактор: прогресс в искусстве не носит прямолинейного характера, как в науке, оно развивается своеобразными толчками, не зависящими от опытного знания, внутренними малоизученными импульсами. Чем объяснить, к примеру, взлет художественного творчества в эпоху, названную Серебряным веком в культуре России? Влияние социального фактора здесь мало улавливается, поскольку уровень развития производительных сил, социальный строй или информированность людей того периода уступают сегодняшним показателям.

Так или иначе, остается признать факт: наука становится доминирующим фактором новой культуры (как когда-то религия), а другие формы духовной деятельности (искусство, мораль, религия), возможно, будут оказывать сдерживающее влияние на динамизм науки.

Наука и обыденное  познание. Наука как явление современной культуры появилась не на пустом месте – ей предшествовали донаучные формы знания, которые и по сей день существуют и функционируют в обществе. О разнообразии их форм мы будем говорить позже, в этом же разделе речь пойдет о таком способе познания мира, как обыденные, повседневные житейские знания, основанные на здравом смысле.

Обыденное познание представляет такой способ получения знаний, в  основе которого лежат трудовая деятельность людей и отношения, складывающиеся в быту. Обыденные знания возникают стихийно, отражают внешние стороны предметов и явлений, имеют недифференцированный, аморфный характер. Они ориентированы на информационное обеспечение самых непосредственных, неспециализированных и непрофессиональных форм деятельности и применимы в однотипных, сравнительно несложных ситуациях.

Даже эта неполная характеристика обыденного познания обнаруживает значительные его различия с научным. Начнем с того, что источником формирования научных знаний являются специальные формы научной деятельности, предполагающие взаимодействие гипотез, фактов, наблюдений. Научное знание направлено на постижение сущности явлений, на достижение все более полной и объективной истины. Если вопрос об истинности обыденных знаний во многом остается проблематичным, то научное познание способно давать и дает истинные знания о тех или иных событиях, явлениях в жизни природы и общества. Объясняется это тем, что непосредственное производство научного знания как основная цель научного познания осуществляется с помощью специализированных, не встречающихся в обыденной практике средств и методов, которые служат своего рода «фильтром», позволяющим повысить степень достоверности, объективности, свести к минимуму возможные ошибки и заблуждения.

Различен язык обыденного познания и научного – первый отличается многозначностью, нечеткой логической структурой, психологической ассоциативностью. Развитое же теоретическое знание фиксируется  в понятиях высокой степени абстракции, в суждениях, построенных по правилам искусственного языка, что зачастую делает его недоступным для обыденного сознания. Научные понятия точны, конкретны, нередко далеки и терминологически, и по существу от обыденного языка.

Обозначенные характеристики и отличия обыденного и теоретического познания позволяют, во-первых, рассматривать  обыденное познание как некий  атавизм, как примитивную форму  познания, не имеющую ничего общего с наукой, и, во-вторых, не придавать  обыденным знаниям и познанию значения.

Тенденция резкого противопоставления науки обыденному познанию проявила себя в неопозитивистской концепции  демаркации научного знания от ненаучного. Целью программы демаркации являлась попытка найти окончательные критерии, с помощью которых можно было бы отличить научные знания от ненаучных, метафизических и псевдонаучных. В начале необходимо было найти способы проверки самих научных знаний – и здесь мнения разошлись. Одни позитивисты высказывались за такой эмпирический способ проверки знаний, как критерий подтверждения, другие выдвинули концепции верификации и фальсификации (см. об этом подробно в первой лекции).

Однако все эти концепции  не могли разрушить того очевидного положения, что наука сама по себе возникнуть не могла. Был в истории  человечества период, когда ее не было, а знания о мире были и функционировали, обеспечивая практическую деятельность людей. И сейчас мы во многом руководствуемся  обыденными знаниями. Однако здравый  смысл современного человека во многом отличается от такового у человека древнего мира, причиной чего во многом является функционирование науки в  обществе.

Между обыденным и научным  знанием существует взаимодействие, и «работает» закон преемственности. Чтобы в этом разобраться, рассмотрим, в чем их сходство. Во-первых, как  обыденное, так и научное познание имеют одну общую цель – дать или иметь знание о действительности. Научно-теоретическое знание имеет  дело с миром аналитически расчлененным, идеализированным, миром теоретических  моделей и абстракций; обыденное  – с миром полиморфным, эмпирическим, но как то, так и другое направлены к одному и тому же реально, объективно существующему миру, только по-разному, разными средствами отражают разные стороны бытия.

Во-вторых, обыденное познание предваряет научное, в нем стихийно, неотрефлексированно фиксируются закономерности и связи различных явлений. К примеру, в такой форме обыденного познания, как пословицы и поговорки, можно обнаружить «угадывание» причинно-следственных связей («нет дыма без огня», «просто так и ворон не каркает»), представления о связи необходимого и случайного («на беду и вилы стреляют», «не всегда стрела в цель попадает»), указания на изменчивость, преходящий характер бытия («не все коту масленица, бывает и постный день», «не все ненастье, проглянет и красно солнышко» и др.). Влияние обыденного на научное прослеживается во всех без исключения науках; научное мышление, возникая на основе предположений здравого смысла, в дальнейшем уточняет их, исправляет или заменяет другими. Предположение, основанное на наблюдении и выводе о том, что Солнце вращается вокруг Земли, которое вошло в систему Птолемея, впоследствии было дополнено и заменено научными положениями, чему способствовало применение не только специфически эмпирических, но и теоретических методов исследования реальности.

3. Как следует из рассмотренных в предыдущих параграфах проблем, наука является неотъемлемой, составной частью культуры, она взаимодействует со всеми формами духовной деятельности. Более того, динамический характер современной техногенной цивилизации во многом обусловлен динамическим характером науки и научного познания.

Особенно важна роль науки  в образовании. Можно отметить несколько  моментов, раскрывающих ее значение в  этой сфере.