Политическая реформа и проблемы демократии в Китае

Следующий этап реформы государственного управления в 2003 году прошел на фоне вступления КНР в ВТО.

 В качестве целей  реформы руководство КНР обозначило  дальнейшую оптимизацию функций  правительства, улучшение способов  управления, развитие электронной  коммерции, повышение административной  эффективности, снижение расходов  на управленческий аппарат. Реформа  была сконцентрирована на следующих  направлениях – углубление реформы  системы управления госимуществом,  совершенствовать систему макрорегулирования, улучшение системы финансового  контроля, дальнейшее продвижение  реформы оборонной системы, ускорение  строительства системы контроля  и надзора за безопасностью  пищевых продуктов и производства⁹². Для решения поставленных задач были созданы несколько новых структур. Например, был создан Государственный комитет по управлению имуществом для углубления реформы системы управления госимуществом. Был создан комитет по контролю над банковской отраслью, было образовано Министерство коммерции для продвижения реформ в сфере торговли. Было образовано Государственное управление по контролю и надзору над пищевыми продуктами и медикаментами.

Задачи политического обновления китайского общества и партийной реформы содержатся в документах XIII-XVI съездов Коммунистической партии Китая, состоявшихся в 1987, 1992 и 2002 гг. соответственно. Указанные партийные съезды приняли решения о модернизации экономической структуры, проведении и продолжении политической реформы, хотя и не затронули вопроса о политических правах человека, как главного субъекта рыночных преобразований. Тем не менее, постоянное внимание к проблемам модернизации политической системы, безусловно, показывает озабоченность китайского партийного руководства современным состоянием этой системы и потребность в ее перестройке. «Поэтому в руководящем слое вовсе не существует какого-либо объединения единомышленников, противостоящего основной линии в отношении реформ. Однако до сих пор сохраняются резкие разногласия в области выбора интенсивности, времени и направленности преобразований»⁹³, - утверждает группа китайских ученых (Линь Ифу, Цай Фан, Ли Чжоу), предлагающих свой оригинальный взгляд на экономическую реформу. Две позиции, более или менее способные уравновешивать и дополнять друг друга, - это взгляды на реформы, отдающие приоритет либо стабильности, либо темпам роста, считают они.

В первом случае наибольшее внимание уделяется стабильности социальной системы, ради которой реформы и  рост могут быть более медленными, но верными.

Во втором случае «отстаивается  несколько большая радикальность  реформ и укрепление веры в них  народных масс путем более быстрых темпов роста»⁹⁴.

Не оспаривая сущность разъяснения китайскими авторами двух различных точек зрения, существующих в руководстве КПК по вопросам стратегии и тактики реформ, отметим  один момент, важный для нас. Именно признание наличия разногласий «в области выбора интенсивности, времени и направленности преобразований» позволяет предположить, что в руководстве КПК есть если не группы людей, но отдельные политики, заинтересованные в замедлении темпов модернизации политической системы.

Реформирование системы  государственного управления в КНР, начавшись в 1987 году, продолжается и  сегодня. Несмотря на многочисленные положительные  итоги реформ 1978 – 2003 гг., в процессе реформирования китайское руководство  сталкивается со многими проблемами, главной из которых, по мнению политологов, является коррумпированная партийно-государственная  бюрократия. Поддерживая до определенной степени политику реформ, этот правящий слой противится её последовательному  осуществлению. В целом можно  сказать, что, хотя система государственного управления в КНР за годы реформ стала значительно более эффективной, но из-за факторов, мешающих проведению реформ, основные их цели так и не были достигнуты. Кроме того, не устранены  и сами эти факторы, а значит, последующие  реформы политической системы КНР  неизбежно столкнутся с теми же проблемами.

Необходимо также отметить, что модернизация политической системы  китайского общества сегодня тесно  связана с процессом глобализации, от влияния которого ее нельзя изолировать. Оно приходит в страну через многочисленные международные связи КНР, через  образование и обучение китайских  студентов в странах Запада, Интернет и другие массовые коммуникации. Китай  является неотъемлемой частью современного мира, и уклониться от тенденции  глобальной демократизации вряд ли возможно. Глобализация международной жизни  ведет к ускорению демократизации политических систем в странах третьего мира. В настоящее время вопросы  модернизации политической системы  КНР правительству страны необходимо рассматривать с учетом фактора  глобализации.

2.2. Перспективы  демократического развития китайского  общества

Для китайского общества, в частности для руководителей страны, демократия всегда являлась не самоцелью, а механизмом, позволяющим добиться воплощения в жизнь реального замысла – превратить Китай в государство, которое уже не запугают иностранные державы. Сегодня Китай, конечно, нельзя назвать демократическим государством с точки зрения западной модели демократии. Самое главное отличие выражается в том, что коммунистическая партия здесь обладает монополией на власть. Ограничивается свобода слова, независимая судебная система и другие основополагающие атрибуты плюралистической либеральной системы. Многие наблюдатели как в КНР, так и за ее пределами настроены по-прежнему скептически, когда речь заходит о перспективах политических реформ⁹⁵. Однако многое меняется – в правительстве, КПК, экономике и обществе в целом. И эти перемены, возможно, повлияют на отношение китайцев к демократии и определят политическое будущее страны.

В публичных выступлениях и неофициальных беседах китайские  лидеры вновь обращаются к теме демократии. На этот раз все чаще и более  обстоятельно. Председатель Ху Цзиньтао назвал демократию «общей целью человечества»⁹⁶. Во время визита в Соединенные Штаты в 2006 году Ху Цзиньтао открывал этой темой каждую свою встречу. А премьер Госсовета Вэнь Цзябао в обращении к Всекитайскому собранию народных представителей в 2007-м уделил демократии и законности вдвое больше внимания, чем в любой из предыдущих речей. «Развитие демократии и совершенствование правовой системы, – заявил Вэнь Цзябао, – основные требования социалистического строя»⁹⁷. Как и предшествующие лидеры, нынешнее поколение китайских политиков вкладывает в понятие демократии смысл, отличный от того, что принят на Западе. Высокопоставленные деятели подчеркивают, что руководящую роль КПК следует сохранить. Им не откажешь в понимании той роли, какую играют выборы, особенно на местном уровне. Руководители страны утверждают, что «совещательная» форма политической жизни, при которой отдельные граждане и группы могут участвовать в процессе принятия решений, высказывая свои мнения, более подходит Китаю, чем открытое состязание партий за власть⁹⁸.

Чиновники в Китае, не принадлежащие  к высшему эшелону власти, высказывают  различные мнения по вопросу, будет  ли «управляемая демократия» конечным пунктом нынешней политической эволюции Китая либо лишь этапом на пути к  более или менее стандартной  модели либеральной демократии⁹⁹. Восточная Азия изобилует примерами разных вариантов развития: политическое доминирование Либерально-демократической партии в Японии на протяжении нескольких десятилетий, процветание в сочетании с ограничениями свободы печати в Сингапуре, ничем не ограниченная многопартийная система в Южной Корее. Некоторые полагают, что Пекин мог бы пойти по одному из этих путей либо проложить свой собственный.

На встрече с делегацией из Института Брукингса в конце 2006 года премьера Вэнь Цзябао спросили: что он и другие китайские лидеры подразумевают под словом «демократия», какая форма демократии наиболее вероятно возобладает в стране и  сколько времени займет этот процесс. «Когда мы говорим о демократии, – ответил премьер, – то обычно ссылаемся на три основных обстоятельства: избирательный процесс, независимость судебной системы и систему сдержек и противовесов»¹⁰⁰.

Относительно первого, по его мнению, предвидится постепенное  распространение прямых и непрямых выборов, проводимых в селах, на города, округа и даже провинции. Что касается демократизации судебной системы Китая, премьер подчеркнул необходимость реформы, призванной обеспечить «достоинство, справедливость и независимость» судов. Он также объяснил, что необходим общественный «контроль» (китайский термин для обеспечения эффективного надзора), ограничивающий злоупотребления официальных властей. Вэнь Цзябао призвал к реализации системы сдержек и противовесов в самой КПК и регулярной отчетности чиновников перед обществом. Средства массовой информации и почти 200 млн китайских пользователей Интернета также должны участвовать «соответствующим образом» в осуществлении контроля за работой правительства, заметил он. Заключительная фраза премьера: «Нам надо двигаться к демократии. У нас много проблем, но мы знаем, в каком направлении идти»¹⁰¹.

Достигнутый прогресс в проведении выборов, в вопросах независимости  судебной системы и контроля –  часть преобразований китайского общества и расширения личных свобод, сопровождающих головокружительные экономические  реформы и развитие страны в последние  три десятилетия. Правительство  по-прежнему вмешивается во многие сферы жизни населения, но гораздо  меньше, чем раньше.

За последние 20 лет несколько  сотен миллионов китайцев переехали  из деревень в города – это самый  масштабный всплеск урбанизации  в истории. До середины 1990-х годов  правительство строго контролировало внутреннюю миграцию. На ближайшие  два десятилетия власти прогнозируют переселение в города еще 300 млн  крестьян, что поможет уменьшить  разрыв в доходах между городскими и сельскими жителями. В прошлом  за каждым горожанином государство  закрепляло место работы и место  жительства. Теперь живущие в городах  китайцы имеют право отправляться за границу для учебы, работы или приятного времяпрепровождения. Десять лет назад китайскому гражданину, прежде чем подать заявление на загранпаспорт, нужно было получить разрешение от своего начальника, партийного секретаря по месту работы и местного отделения полиции. Процедура могла длиться полгода и завершиться отказом. Сейчас на все про все уходит меньше недели, и выдача паспорта почти автоматически гарантирована¹⁰².

Менее двух десятилетий назад  иностранцы в Пекине были обязаны  жить в специально отведенных местах – отелях либо кварталах, охраняемых военной полицией. Ныне же иностранцы проживают бок о бок с китайцами. Когда местных жителей спрашивают о демократизации общества, они упоминают  указанные перемены так же часто, как выборы или судебную реформу¹⁰³. Возможно, они подменяют понятием свободы понятие демократии, но было бы несправедливо сбрасывать со счетов расширение их личных свобод как нечто второстепенное.

Приводятся и такие  примеры: для руководящего партийного работника еще десять лет назад было немыслимо открыто обсуждать проблемы демократии с американцем. Сейчас же в Китае дискутируется уже не сама целесообразность введения демократии, а то, когда и каким образом это произойдет¹⁰⁴.

По мнению китайских политологов, одна из задач, которую партия должна решить, – это реформировать Всекитайское собрание народных представителей так, чтобы оно не превратилось в «дом ветеранов» для бывших функционеров, но объединяло бы компетентных профессионалов, став в конечном счете, подлинным законодательным органом. Правительство должно озаботиться и тем, чтобы прямые выборы проходили и на уровне провинций, – конечно, не многопартийные выборы западного образца, но, по меньшей мере, состязательные, предоставляющие реальную альтернативу¹⁰⁵.

Президент одной из крупнейших корпораций Китая, также кандидат в  члены ЦК КПК, сказал в интервью газете «Жэньмин жибао»: совершенствование корпоративного управления в таких компаниях, как его собственная, зарегистрированная на зарубежных фондовых биржах (и, следовательно, придерживающаяся международных норм), – один из примеров расширения «демократических навыков». Хотя, по его словам, корпоративное управление пока только налаживается, общая тенденция среди государственных предприятий, особенно зарегистрированных за границей, – это большая прозрачность, более сильные и независимые советы директоров и управление по взаимно согласованным правилам. Со временем работа в такой среде, скорее всего, приведет к более демократическому образу мышления китайской бизнес-элиты, а также высокопоставленных чиновников, которые входят в советы государственных предприятий¹⁰⁶.

За последнее столетие никто так не задумывался о  перспективах демократии в своей  стране или о ее недостижимости, как сами китайцы. Сегодня повсеместно в странах Азии начинают серьезно переосмысливать значение демократии для их будущего. Ким Дэ Чжун, бывший президент Корейской Республики, которую многие считают образцом демократии в Азии, утверждает, что отношение к демократии означает успех или неудачу нации. Он обращает внимание на тот факт, что в XX веке многие страны пытались поддерживать экономическую модернизацию путем установления рыночной системы, но без политической модернизации, то есть без демократии, эти попытки провалились¹⁰⁷.

Отметим, однако, что точку  зрения южнокорейского лидера на универсальное  значение демократии для развивающихся  стран разделяют далеко не все их лидеры. Неприемлемость многих черт западной демократии демонстрирует руководство Китая, отдавая первенству государственным интересам перед приоритетом прав человека.

Негативно относятся к  демократии многие руководители стран  Восточной Азии. Бывший премьер-министр  Сингапура Ли Куан Ю, развивая в своем  интервью одному из зарубежных журналов идею о культурных различиях между западными и азиатскими обществами, утверждает, что модель западной демократии не пригодна для Восточной Азии, где она «не сработает»¹⁰⁸. Известно также высказывание одного из бирманских лидеров генерал-лейтенанта Хин Найунта (Khin Nyunt): «Демократическая система, которую практикуют на Западе, не может быть такой же и для Востока, потому что существуют различия в привычках, традициях и прочем. Поэтому демократическая система будет варьироваться от одной страны к другой» Основным аргументом в поддержку малой пригодности демократии для стран Восточной Азии служат, как правило, различия культур и цивилизаций. Однако культурный фактор не должен быть единственным критерием при определении возможности восприятия демократии азиатскими обществами. Одного этого фактора, по нашему мнению, просто недостаточно, так как одна культура просто не может определять их судьбу. Об этом свидетельствует история Индии, Японии, Южной Кореи и других стран. Карасон С. Акино (Corason С. Aquino, бывший премьер-министр Филиппин), известный политический и общественный деятель, на наш взгляд, очень точно определяет значение демократии для мирового сообщества. По ее словам, «Мы должны развивать глобальную демократию, которая гарантировала бы право на жизнь и существование универсальных ценностей»¹⁰⁹.