Телесный процесс и терапевтические стратегии работы с сопротивлением в Гештальт-терапии

Кроме того, использование  вместе разных подходов (например, телесный компонент подхода Райха и вербальный компонент гештальт-терапии) может быть методологически несовместимо по тем признакам, которые эти подходы отличают. Различия во .взглядах на личность, работу с сопротивлением и т. п. будет приводить либо к игнорированию этих различий, либо к изменению до неузнаваемости одного из подходов. По-настоящему целостный подход базируется на объединении методологии и взглядов наличность. Например, интегрированная телесная психотерапия фокусируется на энергетическом, соматическом и эмоциональном опыте, формирующем сырой материал, из которого психика создает образы, мысли и убеждения. Этим она отличается от подходов, акцентирующих когнитивный или интеллектуальный ин-сайт. Вместе с чувством self появляется широкий спектр возможностей, в котором личность имеет большую свободу выбора (Rand, Fewster, 1995). Основатели современной телесно-ориентированной гештальт-терапии (включающей биоэнергетический анализ Лоуэна, подход Келемана, теорию коммуникации Сатир и т. п.)* также подчеркивают интегративность своего подхода (Alpert, 2001, Lubin-Alpert, 2001). В последние годы и российские телесно-ориентированные терапевты (Федоров, Сергеева, 1999)

пкцонтируют роль техники чувственного сознавания, всегда ис-| Пользуемой гештальт-терапевтами.

Целостный подход гештальт-терапии связывает в «Я» и физи-•кчкое, и психическое, а также стремится взглянуть на любой процесс (независимо от того, физический он или психический) как на часть большего целого. Психологические процессы (конфликты, убеждения) имеют свои телесные выражения. Физические процессы (поза, мышечный панцирь, соматические симпто-|мы) рассматриваются как значимые выражения личности. И физические, и психологические процессы воспринимаются как аспекты одного целого — личности. А поскольку тело, мозг и дух — это принципиально неразделимые аспекты бытия (разделяемые нами только ментально), то терапевтический процесс должен нключать все эти параметры в единой интегрированной манере. Например, такой физический симптом, как боль в шее, явля-атся частью целого, включающего психологический контекст, Поль может сдерживать руки, чтобы клиент не поддался импульсу оттолкнуть кого-то и установить свои границы. Терапевтическая работа в этом случае происходит с некой незавершенной ситуацией, которая вызывает в клиенте страх и напряжение, освобождая его руки для агрессивного движения. Переживая напряжение в плечах, осознавая агрессивный импульс и чувствуя страх в связи утверждением своих прав, клиент обретает гу целостность существования, которая была им утеряна и проявлялась только в виде одного из возможных вариантов — боли. Работа начинается с ощущения себя состоящим из частей, осоз-павания этих частей и затем объединения их в одно целое.

Итак, в отличие от всех вышеприведенных  моделей, гештальт-терапия воспринимает тело как «Я» — в том смысле, что телесные процессы рассматриваются в контексте целостной личности, а не как изолированные феномены. Последнее отражает достаточно давно существующие социокультурные особенности нашей эпохи — дуализм тела и духа. Духовное в религиозных и философских практиках считается более ценным, чем телесное. В большинстве случаев мы говорим «мое тело», а не «я — тело», культура и язык не предоставили нам способа интеграции духа и тела. Наше «Я» «имеет» тело и относится к нему как к объекту; способность отождествлять «Я» и тело — интегрированное чувство себя — была утеряна нами в процессе исторического развития этого «Я». Поэтому мы привыкли считать свое тело чем-то отличным от «Я» (self) и не относящимся к нему, не- смотря на прямые свидетельства их интегрированного существо вания. Однако клиенты, находящиеся в трудной жизненной си туации, просят терапевта избавить их... не от мыслей и убеждс ний, а от ощущений и чувств — напряжения в теле, головных болей, сердцебиений и одышки, скованности, страха и гнева.

Если же посмотреть на личность с точки зрения целостное  ти, то любой процесс (симптом, конфликт или жизненная тема) рассматривается как часть целого, которое включает и сомати ческие и физиологические аспекты. «Если из телесных ощуще ний возникает первый шаг, ведущий к реальным изменениям, это трансформирует вас в целом. Это может быть как очень значительный, так и весьма небольшой шаг, но, тем не менее, он изменяет всю природу целого», — пишет Ю. Джендлин (2000). Любое психологическое явление (эмоциональная травма, незавершенное взаимодействие) есть часть «Я», включающая физиологическое выражение этого явления (напряжение, поза, дыхание). Или любой соматический симптом включает не только физические ощущения, но и существующую эмоциональную проблему, застывшую поведенческую форму.

Таким образом, ощущения нашего тела — это неотъемлемая часть нашего «Я», и отделяя телесные ощущения от себя, мы можем потерять значительную часть самих себя. «Чем больше мы отрицаем тождественность с нашим телом, тем больше вещей «кажутся случающимися» с нами. Мы выходим из-под контроля, мы чувствуем разорванность нашего «Я». Мы теряем связь с первоосновой человеческого опыта — с материальной реальностью», — пишет Кепнер. Эмоции и физический опыт помещаются во внутренней среде организма и воспринимаются через ощущения. Когнитивные процессы же необходимы для организации опыта этих ощущений, поскольку они создают комплексные личностные паттерны осознанной активности и смыслы. В основе всего этого лежит единая сущность — self.

Терапия, таким образом, это  процесс развития и продвижения к ощущению целостности, и целью гештальт-подхода, как подхода холистического, является обретение и ощущение себя целостным. Этой целостности нельзя научить, ее можно только обрести в процессе терапевтической работы. Для того чтобы это стало возможным, необходимы некоторые условия (Кепнер, 1996):

1. Достаточная степень осознавания тела и телесных ощущений. Телесные ощущения являются существенными данными о себе, данными, которые создают целостность.

2. Достаточная степень осознавания связи своего «Я» с те 
кущими проблемами жизни («это не случается со мной, я имею этому отношение»).

3. Убеждение в связанности телесных процессов и психи- 
кч:ких явлений. Этого убеждения во многих случаях вовсе нет 
или оно просто принимается клиентом на веру (от врача). Од 
нако когда осознавание тела и собственного психологического функционирования увеличивается, эта связанность начина-• г просто ощущаться, и существовавший прежде интроект становится личным убеждением, основанным на собственном шыте.

Если этого  нет, нельзя утверждать, что обращение  к телу в работе терапевта невозможно вообще. С клиентом можно работать над осознаванием связей между ситуацией, чувствами и телесными ощущениями, связей его психологических и соматических проблем с тем, что он такое и как он относится к миру. И в этом смысле дуалистический, параллелистский или чередующий подходы могут быть подготовкой, стадией процесса развития, ведущего к интеграции и целостности клиента.

Напомним еще  раз, что имеется в виду под  понятием «Я» или self в гештальт-подходе. Функции «Я» могут быть описаны через возбуждение, ориентацию, манипуляцию, идентификацию-отчуждение. Прежде всего, self — это процесс, а не структура. Self — это интегратор опыта, имеющий специальные контактные функции (специальные способности). Там, где они проявляют себя, находится контактная граница «организм — среда». На контактной границе «организм — среда» могут находиться ощущения (Ид-функция), представления, мысли или оценки (функция личности) и выбор-идентификация («Я» — не «Я»). С помощью возбуждения мы ощущаем наши потребности, через ориентацию узнаем, где они могут быть удовлетворены, через манипуляцию действуем, удовлетворяя потребности. Через идентификацию организм либо усваивает что-то из среды, либо отвергает то, что не может быть усвоено.

Если контактные функции доступны для осознавания, организм гибко приспосабливается к меняющемуся миру для удовлетворения актуальных потребностей, если нет — какая-то часть опыта отчуждается и становится недоступной для осознавания. Соответственно ограничивается и творческое приспособление, часть потребностей организма не удовлетворяется, и он ведет «хронически голодное» существование.

29 КОНЦЕПЦИЯ  «АДАПТИРОВАННОЙ ТЕЛЕСНОЙ СТРУКТУРЫ»  ДЖ. КЕПНЕРА

Биологическая структура тела - это  данная нам от природы структура и механика телесного функционирования. Все люди рождаются примерно с одинаковой биологической структурой. Но если мы посмотрим внимательно на людей, то обнаружим, что существует много вариантов, посредством которых они принимают ту или иную позу, а также двигаются и дышат. Некоторые из них являются достаточно постоянными у одного и того же индивидуума. Это и есть индивидуальные разновидности в телесной структуре, к которым относятся напряжения, позы, осанка, позиции ног, движения и положения частей тела.

Индивидуальная телесная структура - это результат адаптации человеческого организма к условиям его жизни, и ее рассмотрение в этом контексте важно для терапевтической работы. Каждый из нас имеет свою индивидуальную семейную историю и материальные условия, историю вынужденных контактов с людьми, несимпатичными нам или опасными, уникальный жизненный опыт и чувство себя. Многие из этих паттернов становятся устойчивыми, и на все это мы отвечаем формированием не только мыслей и чувств, но и манеры, в которой мы физически реагируем, двигаемся и дышим определенным образом. Так складываются наши привычки стоять и сидеть, ходить и дышать, двигаться и жестикулировать.

Они, разумеется, не являются предметами сознательного выбора. Часто такие позы, движения и напряжения, являясь частью механической структуры тела, вовсе не замечаются человеком, хотя результатом может быть и боль, и дискомфорт. Более того, нередко они приобретаются вообще на довербальной стадии развития и в принципе не могут быть восприняты через когнитивный или эмоциональный инсайт, а только через телесный опыт. Эти телесные паттерны создаются как средство защиты развивающегося self от потенциально травмирующего опыта и остаются неизменными даже тогда, когда угроза миновала.

Такая адаптированная телесная структура характеризуется позами, осанкой, напряжением и дыханием, которые последовательно и долго использовались, являются автоматическими и непроизвольными;

с трудом изменяются или  облегчаются при попытке по-другому стоять или двигаться;

структура уже является видимой или имеются стереотипные двигательные паттерны.

Сгорбленные защищающиеся плечи, втянутая в них голова, сдержанное дыхание, возможно, отражают хроническую оборонительную позицию, и то, что было кратковременным и гибким процессом приспособления к ситуации в условиях хронической опасности (контекст — постоянная угроза наказания и критики) становится постоянной осанкой и позой. Так, процесс адаптации становится фиксированной телесной структурой, которая дальше используется автоматически и по привычке.

В основе такой телесной структуры лежат обычно незавершенные ситуации или «первичный сценарарий» — комплекс ситуаций, относящихся к семейной истории до и после рождения ребенка. Эти телесные паттерны, являющиеся результатом раннего детского опыта, проявляются «здесь и сейчас» в ходе терапевтической сессии. Д. Хломов (2000) предполагает, что переживания, первоначально возникшие в контакте с матерью, оказываются ирис поемными в виде интроекта и проецируются на тело, формируя способ обращения со своими телесными проявлениями. Осознавание незавершенной ситуации или первичного сценария как «устарелого» ответа на новую ситуацию дает возможность создать альтернативный ответ, удовлетворяющий актуальную потребность клиента.

Любое чувство представляет собой целостный сигнал об отношениях потребности индивидуума и условий среды. Так, страх — это возможность для человека позаботиться о своей безопасности, а сексуальное возбуждение — сигнал о возможности удовлетворить свою сексуальную потребность. Универсальным способом справиться с критической ситуацией становится переживание. При хроническом отказе от переживания — отчуждении физических аспектов контактных функций self — запускается патогенетический процесс. Кроме саморегуляции человек обладает и способностью к самоманипуляции, ущемляющей потребности организма. Существуют социально запретные чувства — гнев, страх, стыд, а также индивидуально запретные чувства, связанные с особенностями воспитания (в частности, запрет на радость, восхищение, печаль, благодарность и т. п.). И так может продолжаться достаточно долго, оказывая негативное воздействие на развивающуюся личность. При этом происходит отчуждение телесного «Я» — торможение определенных движений (например, связанных с гневом или радостью), понижение телесной чувствительности, подавляется выражение себя. Процесс отчуждения «Я» довольно быстро становится структурным, и каждая такая фиксированная телесная структура имплицитно содержит в себе отчужденную контактную функцию и эмоциональный конфликт. Мы начинаем делить себя на «Я» (относящего к психике) и тело.

Так, клиенты психотерапевта, испытывающие неприятные физические ощущения, нередко желают отделаться от них и ставят это задачей психотерапии. Они хотят, чтобы исчезли приступы гнева и чувство страха, пропали головные боли и напряжение в мышцах, а также не хотят волноваться. Некоторые ощущения, которые они чувствуют в теле и не могут объяснить, они называют" иррациональными. Отчуждение ими некоторых психических аспектов «Я», тесно связано с отчуждением связанных с этим телесных аспектов «Я».

Именно процесс  отчуждения телесного «Я»: торможение определенных движений, пониженная телесная чувствительность, отсутствие ощущений или невнимание к ним — очень быстро становится структурированным в теле.