Ничтожные и оспоримые сделки

Думается, прием автоматической недействительности в каждом случае отступления от правовой нормы и отсутствия указания на конкретные «иные последствия нарушения» был рассчитан на сравнительно небольшой объем законодательного регулирования, более однообразные, устойчивые и предсказуемые схемы имущественных отношений, но он не отвечает активному развитию и усложнению экономических отношений и законодательства. Объем и степень детализации законодательства к настоящему времени достигли гораздо более высокого уровня, чем тот, что существовал на момент принятия ГК РФ. Все эти показатели динамично развиваются, и за пределами правового регулирования остается все меньший объем общественных отношений. Несоблюдение все новых требований к сделкам, включая процедурные и юридико-технические нормы, исходя из общего правила ст. 168 и п. 2 ст. 167 ГК РФ, может повлечь их ничтожность и приведение сторон в первоначальное положение, причем независимо от добросовестности их участников, даже в случаях, когда сделка исполняется, по существу не противоречит закону, не нарушает субъективные права. В результате значительный массив экономических и общественных связей находится под угрозой ничтожности. Это существенно подрывает охранительную функцию института недействительности сделок по отношению к субъективным правам и устойчивости оборота. 

Несоблюдение требований и ограничений публично-правового характера должно повлечь за собой негативные для нарушителя последствия в той же, публично-правовой сфере (административные, финансовые, налоговые, уголовные и иные санкции, соответствующие нарушению). Это может быть и отказ в обеспечении сделки государственной защитой, в том числе – принудительной силой. Наличие таких санкций в законе, устанавливающем соответствующие требования и ограничения, должно исключать ничтожность сделки, если иное не установлено законом.

Ничтожность сделок, наступающая при несоблюдение публично-правовых требований, не стимулирует нарушителя к их выполнению (напротив, возражение о ничтожности нередко используется в качестве «запасного варианта» лицами, ненадлежащим образом исполняющими сделку), но затрагивает интересы добросовестных лиц. Публичный интерес посредством механизма ничтожности сделок не может быть защищен должным образом, поскольку соответствующие отношения, считаясь не возникшими, выпадают из сферы государственного контроля. Он подлежит защите такими способами, при которых механизм защиты и применяемые санкции соответствуют правовой природе нарушенного предписания и пресекаемых отношений.

Как представляется, гражданско-правовая природа института недействительности сделок должна проявляться и в критериях, обуславливающих ничтожность или оспоримость сделок. Основанием для выработки общего правила о разделении несоответствий, влекущих недействительность сделок, на те, что влекут ничтожность, и те, что порождают оспоримость, могут служить категории общих и дополнительных условий действительности сделок. Для гражданского права основополагающее значение имеют общие условия действительности сделок, сформулированные в науке гражданского права и выраженные в ГК РФ, без их соблюдения сделка не может защищаться гражданским правом. Поэтому в таких случаях должна предполагаться ничтожность, если иное не установлено законом. В случае несоблюдения дополнительных условий общим правилом должна быть возможность оспаривания сделки лицами, управомоченными защищать соответствующий интерес; иные последствия могут быть установлены законом. Так, если дополнительные условия касаются содержания и видов сделок (конкретизируют общие условия), то их несоблюдение также должно влечь ничтожность.

Недействительность сделок по основанию несоблюдения предписаний, имеющих публично-правовую природу, может устанавливаться лишь для случаев, когда контрагент стороны, действовавшей с несоблюдением публично-правовых требований, является недобросовестным: знал или должен был знать о допущенных нарушениях; общим правилом при этом должна быть оспоримость. Субъектами оспаривания могут быть уполномоченные государственные органы. В целях защиты частного интереса, который также может быть нарушен при совершении сделки с несоблюдением процедурных требований и ограничений, носящих публично-правовой характер, должна быть также возможность оспаривания сделки заинтересованным лицом. В таком случае лицо должно будет доказать, что его права нарушены или оспариваются в связи с тем, что сделка совершена с нарушением публично-правовых требований и ограничений.

Подобная модель применена в ст. 173 ГК РФ для оспаривания сделок, совершенных в отсутствие лицензии. Думается, что в конечном счете и лицензирование, и установление иных разрешительных, формальных и согласительных публичных процедур при совершении сделок преследуют одну и ту же цель – государственное регулирование, контроль и надзор за определенной деятельностью или группой субъектов. Поэтому распространение такого правила на все подобные ситуации не противоречит смыслу и назначению рассматриваемых предписаний, в достаточной мере соответствует публичным интересам и обеспечивает необходимый баланс между ними и частными интересами.

Отражение в законодательстве указанных подходов может избежать неоправданно широкого применения механизма ничтожности сделки.

Завершая тему, нельзя не остановиться на высказанной в литературе точке зрения о том, что практически полезным было бы такое решение проблемы, согласно которому в качестве общего положения сделки, не соответствующие требованиям закона или иных правовых актов, признавались бы оспоримыми [38, с.60]. Полагаем, что такой подход не является верным.

Недействительность сделок, ст. 168 ГК РФ – элементы охранительной системы гражданского права. Ничтожность, как общее последствие несоблюдения требований законодательства к сделкам направлена в первую очередь на недопущение несоблюдения гражданско-правовых требований к сделкам, выработанных в науке и отраженных в ГК РФ как общие условия действительности сделок. Если понимать правило ст. 168 ГК РФ в этом ключе, то абсолютно верно, что сделки с нарушением основных гражданско-правовых требований к ним должны, по общему правилу, считаться ничтожными.

Стремление ограничить практическую реализацию ничтожности сделок оправданно, и вызвано оно, в том числе, чрезмерно широкими возможностями ее применения. Но выход необходимо искать не в изменении общего правила о ничтожности сделки, при совершении которой не соблюдается закон и иные правовые акты, а в определении сферы его действия.

Практическое значение разделения сделок на ничтожные и оспоримые заключается в том, что для этих двух видов сделок установлен различный правовой режим. Для ничтожных и оспоримых сделок Гражданским кодексом РФ (ст. 166, п.1, 3 ст. 167) предусмотрены различные правила, касающиеся:

а) порядка признания их недействительными;

б) круга лиц, имеющих право требовать признания их недействительными и применения последствий недействительности;

в) возможности прекращения сделки лишь на будущее время;

д) срока исковой давности для заявления требований, касающихся недействительности сделок.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может предъявить «любое заинтересованное лицо» (п. 2 ст. 166 ГК РФ). Заинтересованность в материальном и процессуальном плане различается. Так, заинтересованной в материально-правовом смысле в применении последствий недействительности сделки по ст. 167 ГК РФ может быть только сторона сделки – именно ей будет возвращено имущество, ранее переданное ею другой стороне. Процессуально заинтересованными лицами в соответствии со ст. 4 АПК, ст. 3, 4 ГПК РФ [4] признаются лица, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены или оспариваются в результате совершения сделки, а также лица, которые по закону могут обращаться в суд за защитой прав и интересов других лиц (например, ст. 52, 53 АПК РФ).

Формулировка п.2 ст. 166 ГК РФ вызывает критику, поскольку расширяет круг лиц, имеющих право требовать применения последствий недействительности сделки, включая в него субъектов, имеющих процессуальный, косвенный, а не материальный интерес. Это, в частности, дает преимущество собственнику имущества, не являющемуся участником сделки, но желающим «обойти» нормы о добросовестном приобретателе и сроках исковой давности по виндикационному иску. Думается, что норма ч. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ более применима к искам не о применении последствий недействительности ничтожной сделки, а о признании недействительной ничтожной сделки, поскольку существование ничтожной сделки может вносить неопределенность в правовую сферу более широкого круга лиц, нежели те, чьи права будут реально восстановлены именно в результате применения последствий недействительности сделки.

В соответствии с п. 2 ст. 166 ГК РФ, требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в Кодексе. Однако указания на возможность признания сделки недействительной в порядке ее оспаривания могут содержатся и в иных законах. Поэтому логично, чтобы такое указание сопровождалось и определением круга субъектов, которые могут воспользоваться правом оспаривания. В него должны включаться лица, права и охраняемые законом интересы которых сделка нарушает либо создает непосредственную угрозу. Поэтому норму п. 2 ст. 166 ГК РФ нужно расширить, указав, что требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть заявлено лицами, указанными в Кодексе и иных законах, устанавливающих возможность оспаривания соответствующей сделки.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2 Виды недействительных сделок

2.1 Сделки с пороками  субъектного состава

 

Сделки с пороками в субъекте следует подразделять на две группы. Первая связана с недееспособностью граждан, а вторая – со специальной правоспособностью юридических лиц  либо статусом их органов. Раздельный анализ сделок, совершаемых гражданами и юридическими лицами, обусловлен  характером совершаемых действий. Сделка как волевой акт требует наличия дееспособности у лица, ее совершающего. Поскольку дееспособность юридического лица неразрывно связана с его правоспособностью, то составы недействительных сделок, основанных на полном или частичном отсутствии дееспособности, не могут быть применены к юридическим лицам. С другой стороны, при определении круга недействительных сделок с пороками в субъекте надлежит учитывать, что правоспособность юридических лиц, в отличие от правоспособности граждан, может быть не общей, а специальной [33, с. 283].

Действительность сделки зависит от действительности образующих ее элементов. Поэтому недействительные сделки могут быть сгруппированы в зависимости от того, какой из элементов сделки оказался дефектным. Так, можно подразделить недействительные сделки на сделки с пороками субъектного состава, сделки с пороками воли, сделки с пороками формы и сделки с пороками содержания. Наряду с отдельными составами недействительных сделок закон формулирует общую норму, согласно которой недействительной является любая сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов (ст.168 ГК РФ). Роль такой общей нормы проявляется в случаях, когда совершается сделка, не имеющая пороков отдельных ее образующих элементов, но противоречащая по содержанию и своей направленности требованиям закона. Например, гражданин приобрел строительные материалы у неизвестного ему водителя автомобиля, однако впоследствии выяснилось, что водитель не являлся собственником этих материалов и распорядился не принадлежащим ему имуществом. С точки зрения образующих элементов сделки нарушения нет,  поскольку водитель дееспособен, сделка была исполнена в момент совершения, следовательно, порока формы нет, воля была выражена четко и ясно, но с точки зрения предписаний закона такая сделка недействительна, ибо водитель не являлся собственником материалов и не был управомочен на их отчуждение. Такая сделка признается недействительной по ст. 168 ГК РФ.

Следуя буквальному толкованию ст. 168 ГК РФ, следует признать, что ею охватывается и дефектность элементов, образующих сделку. Таким образом, норма, сформулированная в ст. 168 ГК РФ, фиксирует общее понятие недействительной сделки, однако при наличии специальной нормы, устанавливающей недействительность сделки в зависимости от дефектности отдельных ее элементов, применению подлежит специальная норма.

Недействительность сделок, участниками которых являются граждане, основывается на тех же критериях, что и общие правила о возникновении дееспособности, а именно на таких критериях, как возраст и психическое отношение к совершаемым действиям. По этим критериям законом сформулированы следующие составы недействительных сделок:

а) сделки, совершаемые гражданином, признанным недееспособным  (ст. 171 ГК);

б) сделки, совершаемые гражданином, ограниченным судом в дееспособности (ст. 176 ГК);

в) сделки совершаемые несовершеннолетним в возрасте до 14 лет (ст. 172 ГК);

д) сделки, совершаемые несовершеннолетним в возрасте старше 14 лет (ст. 175 ГК).

По таким сделкам дееспособная сторона обязана, помимо исполнения общего  требования по недействительным сделкам,  возместить другой стороне реальный ущерб, понесенный в результате заключения недействительной сделки. Такая обязанность возлагается на дееспособную сторону в случае, если она знала или должна была знать о недееспособности другой стороны. На практике, между тем, довольно трудно подчас определить, является тот или иной гражданин дееспособным или нет.

Критерии же, положенные в основу недействительности названных сделок, имеют объективный, независимый от участников сделки характер: возраст  либо состоявшееся решение суда о признании гражданина недееспособным или ограниченно дееспособным. В связи с этим важно доказать, что дееспособная сторона знала или должна была знать о факте недееспособности. В данном случае нельзя руководствоваться оценочным критерием – мог ли дееспособный гражданин предвидеть, что заключает сделку с гражданином, признанным судом недееспособным. Подтвердить факт знания о недееспособности другой стороны можно, лишь представив информацию о том, что дееспособный гражданин знакомился с соответствующими документами, знало возрасте, о ранее существовавших судебных решениях и т.п.

В соответствии со ст. 29 ГК признание гражданина недееспособным  осуществляется  судом, если он вследствие психического расстройства не может понимать значения своих действий или руководить ими. Ничтожными являются все сделки, совершенные гражданином, признанным недееспособным. Примером может служить дело, которое рассматривалось в Ленинском районном суде г. Ульяновска.

Гражданин С. продал свою машину гражданину Н. Через некоторое время в суд обратилась жена гражданина С. с иском о признании купли- продажи машины недействительной. Суд удовлетворил исковое заявление гражданки С., так как выяснилось, что гражданин С. на момент совершения сделки был признан недееспособным, а его жена является его опекуном. Кроме того, суд обязал гражданина Н. возместить недееспособной стороне понесенный ущерб, т.к.  гражданин Н. знал о том, что гражданин С. является недееспособным [15].