Во внешнем мире нормативная
среда подразумевает адекватные экологические
условия: температуру,
атмосферное давление,
необходимое содержание кислорода в воздухе,
воду, пищу и т.д. Норма включает и социальные
аспекты: наличие взрослого представителя
вида, осуществляющего уход, возможности
зоосоциальных контактов и т.д.
Наряду с этим в ЦНС существуют
гибкие динамические системы, связи в
которых образуются за счет селективной
стабилизации синапсов под влиянием особенностей
среды. К числу таких динамических систем
относятся структуры и процессы, «зависящие
от опыта». Они различаются выраженным
диапазоном изменчивости, возникающей
под влиянием внешних воздействий, и допускают
интенсивное овладение индивидуальным
опытом в широком диапазоне возможностей.
Именно эти структуры и процессы формируют
широкий спектр индивидуальных различий,
столь характерный для популяций не только
человека, но и животных. Они обеспечивают
формирование приобретаемых в онтогенезе
функциональных систем, условных рефлексов
и других возможностей обучения. В конечном
счете именно они формируют онтогенетическую
память индивида.
В своем созревании гибкие динамические
системы также переживают периоды повышенной
чувствительности к внешним воздействиям,
но эти периоды по своей сути являются
скорее сензитивными, чем критическими.
Многообразие индивидуальных различий,
которые возникают на основе созревания
структур, «зависящих от опыта», позволяет
ставить вопрос о том, какую роль в этих
процессах играют индивидуальные особенности
опыта, а какую — генетический полиморфизм.
39. Нормативное и
индивидуальное в развитии психологических
признаков
Итак, генотип в процессе онтогенеза
выполняет две функции: во-первых, типизирует
и, во-вторых, индивидуализирует развитие.
Генетические факторы ответственны за
формирование единых для всей человеческой
популяции признаков (телесной организации,
прямо-хождения, универсальности руки,
способности к речевой коммуникации, высшим
психическим функциям и т.д.), которые возникли
в результате антропогенеза. Они присущи
всем здоровым людям, и в онтогенезе каждого
человека эти признаки реализуются благодаря
консервативной наследственности — фонду
неизменных видовых признаков, детерминируемых
генотипом и не имеющих межиндивидуальной
изменчивости.
Между тем человеческое разнообразие
настолько велико, что невозможно встретить
двух одинаковых людей (за исключением
однояйцевых близнецов). И это разнообразие
тоже в значительной степени может определяться
наследственностью, поскольку наряду
с консервативным фондом генотип каждого
человека содержит уникальное, присущее
только ему, сочетание
генов. По некоторым данным,
около
60-70% генофонда каждого
человека индивидуализировано. По
образному замечанию Р. Пломина,
каждый человек — это уникальный генетический
эксперимент, который никогда не будет
повторен [355]. Таким образом, при анализе
генетической детерминации психического
развития человека также следует различать
два относительно независимых аспекта:
1) формирование нормативных (универсальных,
общевидовых) закономерностей и 2) формирование
межиндивидуальной вариативности в реализации
этих закономерностей, т.е. формирование
индивидуальных различий (рис. 17,1).
Для своей реализации генотип
требует определенных условий среды. Его
видоспецифическая часть (консервативный
фонд наследственности) предусматривает
наличие диапазона средовых условий, в
которых возможно полноценное развитие
человека как представителя HomoSapiens. При
этом имеются в виду, с одной стороны, соответствующие
видовым требованиям природные, экологические
условия, позволяющие удовлетворить базисные
потребности организма (в пище, безопасности
и т.д.), а с другой — социальные, которые
предусматривают необходимую заботу и
поддержку со стороны взрослых, общение
со сверстниками, возможность присвоения
социального опыта и др. Необходимо подчеркнуть,
что нормативное развитие допускает довольно
существенные колебания значимых факторов
среды, впределах которых оно остается
возможным.
Однако выход за пределы адаптивных
возможностей организма влечет за собой
искажение нормативного развития и в крайних
случаях — его гибель, как, например, развитие
эндемического кретинизма при сильном
недостатке йода в окружающей среде. То
же самое касается требований к социальной
среде: ребенок в условиях социальной
изоляции лишается возможности реализовать
имеющиеся у него ви-доспецифические способности
к развитию высших психических функций,
речевой коммуникации и т.д. Известно,
что дети, в раннем возрасте подвергшиеся
социальной и когнитивной депривации,
обнаруживают существенные
отклонения в психическом
развитии, в
большинстве случаев необратимые.
Следовательно, консервативный фонд наследственности
и экологически валидные природные и социальные
условия среды неразрывно взаимосвязаны.
Формирование индивидуально-психологических
различий тоже может быть связано с двумя
источниками детерминации: генотипом
и средой (рис. 17.1). Но в этом случае речь
идет о взаимодействии уникальной части
генотипа и индивидуально-специфической
среды. (Вариативность последней, однако,
не должна выходить за пределы, допускаемые
нормативным развитием.) Таким образом,
своеобразный в каждом конкретном случае
вариант развития (фенотип) любого индивидуального
(в том числе психологического) признака
может быть результатом как уникальной
генетической конституции, так и уникального
жизненного опыта.
Соотношение генотипических
и средовых влияний в формировании индивидуальных
различий (в отличие от нормативного развития)
является предметом многочисленных экспериментальных
исследований, поскольку входит в круг
наиболее существенных проблем возрастной
психогенетики, или психогенетики развития,
— науки, изучающей природу межиндивидуальной
изменчивости психологических особенностей
человека в процессе онтогенеза. Отличия
этого направления от реализуемого в генетике
развития простираются от несовпадения
объекта исследования до различий в возможности
обработки результатов эксперимента и
интерпретации данных.
40. Стабильность психологических
признаков в онтогенезе
Проблемы индивидуализации
развития относятся к числу мало разработанных
в возрастной психологии, которая традиционно
была направлена в основном на изучение
общих закономерностей развития и возрастных
особенностей психики на разных этапах
онтогенеза (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев,
А.В. Запорожец, Д.Б. Эльконин, Ж. Пиаже,
Э. Эриксон и др.). Другими словами, предметом
ее изучения были в основном нормативные,
или «общечеловеческие», закономерности
психического развития. Формирование
индивидуальных различий рассматривалось
не как самостоятельная линия онтогенеза
психики, а как проблема соотношения возрастного
и индивидуального в психическом развитии.
Между тем имеются определенные основания
полагать, что нормативное развитие и
формирование индивидуальных различий
имеют различную возрастную динамику,
а возможно, и разные механизмы.
Имея разную природу, детерминанты
нормативных закономерностей развития
могут не совпадать с детерминантами индивидуальных
различий. Более того,
по некоторым данным,
нормативная генетическая
детерминация реализуется в онтогенезе
значительно раньше, чем генетическая
детерминация индивидуальных различий.
Не исключено также, что первая в основном
обусловлена действием структурных генов,
вторая — регуляторных.
Теоретическим основанием для
выявления устойчивости (стабильности)
индивидуально-психических особенностей
ребенка служит представление о непрерывности
(континуальности) развития. Непрерывность
развития в общем виде интерпретируется
как преемственность процессов психического
развития человека и формирования его
индивидуальных особенностей. Она предполагает,
что все структурно-функциональные изменения
психики, возникшие в раннем онтогенезе,
непосредственно связаны и, возможно,
в определенной степени предопределяют
более поздние эффекты развития .
О непрерывности и преемственности
развития судят в первую очередь, оценивая
устойчивость, или стабильность, показателей
психического развития. Однако понятие
«стабильность» чрезвычайно емко и имеет
ряд интерпретаций. Например, Дж. Кэган
[301] выделяет: 1) стабильность как временную
устойчивость некоторой характеристики,
т.е. отсутствие или минимальное изменение
этой характеристики при повторных измерениях;
2) устойчивость соотношения между свойствами
одного и того же индивида при изменении
их абсолютных значений в ходе развития
(ипсативная или внутрииндивидуальная
стабильность); 3) сохранение рангового
места в группе (онтогенетическая стабильность).
При оценке непрерывности когнитивного
развития предлагается выделять три типа
стабильности: первый характеризует континуальность
идентичного поведения; второй — разных
типов поведения, отражающих одни и те
же базовые процессы, которые обладают
континуальной природой; третий — постоянство
самих возрастных изменений, их этапов
и последовательности, хотя сроки их проявления
у разных людей разные [205].
В экспериментальных исследованиях
наиболее часто фигурирует онтогенетическая
стабильность, которая подразумевает
не отсутствие изменений в абсолютных
значениях показателей созревания, а относительное
постоянство темпа их преобразований
в онтогенезе, т.е. стабильность индивидуальных
особенностей человека на всем протяжении
его жизненного пути. Конкретным показателем
онтогенетической стабильности служит
постоянство рангового места в группе,
которое занимает индивид при повторных
обследованиях. Предполагается, что в
пределах общих закономерностей онтогенеза
есть своя типология индивидуального
развития, одним из проявлений которой
служит более или менее постоянное положение
индивида (его рангового места) в группе
представителей своей возрастной когорты.
Лонгитюдные исследования,
охватывающие иногда большие промежутки
времени — до 30-40 лет, дают, несмотря на
некоторую пестроту результатов, доказательства
большей или меньшей, но все же стабильности
интеллектуальных особенностей, личностных
черт и т.д. Оценки стабильности имеют
возрастную динамику: стабильность оценок
интеллекта растет, она тем выше, чем старше
сопоставляемые возраста и чем меньше
интервал между ними.
Стабильными оказываются и
такие черты, как экстра-интровер-сия и
нейротицизм, хотя в этой области существуют
методические трудности, снижающие информативность
лонгитюдных исследований, поскольку
результаты могут говорить о стабильности
самооценки, а не исследованной черты
[250]. Однако другие диагностические техники
(Q-техника, экспертные оценки и т.д.) подтверждают
стабильность личностных черт. Особенно
информативны и здесь, очевидно, обобщенные
оценки, полученные так называемым «гетерометодом»,
т.е. объединением разных техник.
Возрастные изменения биоэлектрической
активности мозга охватывают значительный
период онтогенеза от рождения до юношеского
возраста. На основании многих наблюдений
выделены признаки, по которым можно судить
о зрелости биоэлектрической активности
головного мозга. В их число входят:
1) особенности частотно-амплитудного
спектра ЭЭГ;
2) наличие устойчивой
ритмической активности;
3) средняя частота доминирующих
волн;
4) особенности ЭЭГ в
раз¬ных областях мозга;
5) особенности генерализованной
и локальной вызванной активности мозга;
6) особенности пространственно-временной
организации биопотенциалов мозга
[173].
Наиболее изучены в этом плане
возрастные изменения частотно-амплитудного
спектра ЭЭГ в разных областях коры мозга.
Для новорожденных характерна неритмичная
активность с амплитудой около 20 мкВ и
частотой 1—6 Гц. Первые признаки ритмической
упорядоченности появляются в центральных
зонах начиная с третьего месяца жизни.
В течение первого года жизни наблюдается
нарастание частоты и стабилизации основного
ритма ЭЭГ ребенка. Тенденция к нарастанию
доминирующей частоты сохраняется и на
дальнейших стадиях развития. К 3 годам
это уже ритм с частотой 7—8 Гц, к 6 годам
— 9—10 Гц и т.д. В формировании биоэлектрической
активности мозга выделялись 4 периода:
1-й период (до 18 мес.) —
доминирование дельта-активности, преимущественно
в центрально-теменных отведениях;
2-й период (1,5 года — 5 лет)
— доминирование тэта-активности;
3-й период (6—10 лет) — доминирование
альфа-активности (лабильная фаза);
4-й период (после 10 лет
жизни) — доминирование альфа-активности
(стабильная фаза). В двух последних периодах
максимум активности приходится на затылочные
области. Исходя из этого, было предложено
рассматривать соотношение альфа и тэта-активности
как показатель (индекс) зрелости мозга.
В последние годы установлено,
что альфа-диапазон неоднороден, и в нем,
в зависимости от частоты, можно выделить
ряд субкомпонентов, имеющих, по-видимому,
разное функциональное значение. Исследования
возрастной динамики ЭЭГ проводятся в
состоянии покоя, в других функциональных
состояниях (сон, активное бодрствование
и др.), а также при действии разных стимулов
(зрительных, слуховых, тактильных).