Типология правопонимания

 

по сути дела одна и  та же дисциплина имеет две номинации  — «социальная антропология»  в Европе и «культурная антропология»  в США. Действительно, в Старом и  Новом Свете исторически сложились два направления в трактовке антропологии. Согласно одному из них (американская традиция, связанная прежде всего с исследованиями Ф. Боаса), эту науку стали называть культурной антропологией и понимать ее в качестве составной части единого антропологического знания, включающего в себя четыре основные субдисциплины — физическую антропологию, археологию, лингвистическую антропологию и собственно культурную антропологию. Приоритетные исследовательские интересы тех, кто называет себя культурными антропологами, лежат в сфере изучения культурных составляющих общественной жизни. В соответствии с другим (британская традиция, идущая от А.Р. Радклифф-Брауна), антропология есть особая отрасль социологического знания, одно из направлений изучения жизни общества; ближайшими и смежными ей являются другие социальные науки. Такому пониманию соответствовало название «социальная антропология». Различия между двумя этими трактовками, хотя и существуют, являются весьма незначительными. Чтобы подчеркнуть это, многие авторы даже предпочитают употреблять термин социально-культурная антропология (В.А. Тишков и др.).

 

Для Санкт-Петербургской  школы социальной антропологии характерно такое понимание этой дисциплины, которое тесно увязывает антропологию и социологию. Это вполне соответствует мировой практике и в первую очередь — европейской традиции. Так, в изданном в Оксфорде «Введении в социальную антропологию» читаем: «… Социальная антропология есть отрасль (branch) социологии, и ее ближайшие соседи — это другие социальные науки.» И далее: «Таким образом социология является учением об обществе, а социальная антропология выступает ее частью» [6]. Это совсем не означает, что данные науки, являющиеся отраслями единого социального знания, тождественны. Речь идет о том, что обе они изучают общество, при этом каждая из этих наук имеет собственный ракурс рассмотрения и соответственно свои особенные приемы и методы анализа. Специфика социальной антропологии, выделяющая ее из других социальных наук и обусловливающая ее место в системе научного знания об обществе, заключается в том, что в ее основе лежат три основных предметообразующих и исследовательских принципа, которые условно можно было бы назвать следующим образом: принцип «инаковости» («изучения иного»), принцип «целостности» («целостного подхода в анализе») и принцип «включенного наблюдения».

 

Первый — принцип  «инаковости», или «изучения иного» — означает, что антрополог работает в «иных», «чужих» для себя обществах  и культурах. Так, классическая антропология конца XIX -начала XX вв. изучала в первую очередь экзотические (с точки зрения европейцев), так называемые «примитивные» народы, проживавшие, как правило, на отдаленных заморских территориях. Однако в современной науке это «иное» имеет для антропологии другой смысл. Мир не только чрезвычайно многообразен, и в нем огромное множество других человеческих сообществ и культур, не похожих на те, которые привычны и обычны для нас. Наше собственное общество и наша собственная культура очень неоднородны, они включают в себя множество различных социальных субсистем и субкультур. Примерами таких субсистем и субкультур могут служить очень разные образования — молодежная тусовка, религиозная община, этническая группа, рынок, тюремная зона и т.д. Каждое из них представляет собой нечто такое, что отличается от привычного, данного нам в ежедневном опыте. Более того, часто даже в хорошо знакомом обнаруживаются элементы неизвестного — стоит только посмотреть на какое-либо явление с иной точки зрения.

 

Но антропология не только концентрируется на исследовании «иного». Она демонстрирует объект своего изучения как нечто целостное, то есть как систему, все элементы которой находятся в тесном, неразрывном единстве друг с другом. Здесь мы имеем дело со вторым принципом социальной антропологии — принципом «целостности», целостного подхода к анализу социальной и культурной действительности. Для исследователя это означает, что какое бы явление реальности ни было избрано в качестве объекта изучения, оно всегда должно быть показано в совокупности всех его сторон, связей и взаимодействий, ибо без этого невозможно добиться его понимания, осмысления и адекватной интерпретации. Например, молодежную субкультуру невозможно понять без максимально полного анализа используемых ее членами символики и сленга. Антропологическое исследование современной фирмы также потребует «войти» в ее внутренний мир, отличающийся использованием характерного «фирменного» жаргона, соблюдением некоторых особых правил, возможно, ритуалов и т.д. При этом особенно важно подчеркнуть, что антропологи интересуются прежде всего повседневной жизнью людей во всем многообразии ее проявлений. Скажем, для антрополога, выбравшего в качестве объекта своего исследования, например, какую-либо политическую партию, будут интересны не столько ее программа, лозунги и шансы прийти к власти, сколько то, как проходят ее собрания, какая символика и почему ею используется, о чем говорят ее функционеры за чашкой кофе, какова структура неформальных отношений между ее членами и т.д. Все, что может показаться мелочами представителям других наук, для антрополога имеет существенное значение, поскольку из анализа множества повседневных действий и отношений, взятых в их взаимосвязи друг с другом, через раскрытие их явного или тайного смысла и складывается общая целостная картина объекта исследования. Эту мысль хорошо выразил один из крупнейших историков современности Ф. Бродель: «Из маленьких происшествий, из путевых заметок вырисовывается общество. И никогда не бывает безразлично, каким образом на разных его уровнях едят, одеваются обставляют жилище. Эти «мимолетности» к тому же фиксируют от общества к обществу контрасты и несходства вовсе не поверхностные» [7]. В этой связи становится очевидной необходимость и третьего — исследовательского — принципа рассматриваемой нами дисциплины — «включенного наблюдения»: чтобы получить возможность изучать и верно понимать повседневную жизнь людей, антрополог должен стать «одним из них», то есть он должен наблюдать и регистрировать поведение людей в естественных условиях. Поэтому специфическим, оригинальным методом антропологической науки является так называемое участвующее, или включенное, наблюдение, проводимое в процессе полевой работы: исследователь должен быть реально включен в повседневные реалии изучаемого явления. Хотя полевые исследования других культур или субкультур сталкивают антрополога с проблемами, отличающимися от свойственных его собственной культуре, ученый в идеале должен видеть проблемы «изнутри» и «снаружи». Поэтому метод включенного наблюдения является ключевым в антропологическом исследовании. Чтобы собрать информацию о другом обществе, другой культуре или субкультуре, антрополог должен шагнуть за пределы своего собственного мира и попытаться максимально близко познакомиться с иным, часто очень отличающимся от привычного образом жизни. Именно это и делают антропологи, когда ведут полевую работу. Включенное (участвующее) наблюдение подразумевает долговременное пребывание среди «других», освоение их языка (жаргона), понимание образа их мышления и поведения. Этот исследовательский метод является оригинальным для антропологии, и хотя его давно взяли на вооружение другие науки (социология, в частности), корни его — антропологические.

 

Таким образом, социальная (культурная) антропология не претендует — да и не может претендовать — на статус некой универсальной науки о человеке. В задачи социально-культурной антропологии отнюдь не входит философский анализ «сущности человека», поскольку по своей сути и содержанию это прежде всего наука об обществе. Человек, безусловно, интересует социальных антропологов, но в совершенно определенном ракурсе рассмотрения: с точки зрения его деятельности, протекающей в условиях различных форм поселения, в составе многочисленных социальных и этнических сообществ, различающихся своеобразным и социально наследуемым жизненным укладом, называемым культурой.

31. Биологическая антропология права.

 

Научное понимание человека исходит из того, «что человек, хотя и завершает лестницу живых существ, возникает и существует в мире в соответствии с законами эволюции» (Марков Б.М., 2001, с. 3).

 

Впервые мысли об эволюции природы [Эволюция предполагает наличие  трех признаков: изменения, совершенствования, единство субъекта. Изменение предполагает, что каждое новое состояние по отношению к предшествующему мыслится как более совершенное в количественном или качественном отношении, оно становится сложнее, ценнее, значительнее предшествующего. Новое состояние заменяет собой предшествующее в том же самом субъекте, новое состояние представляет новую ступень, на которую поднимается индивид (Энциклопедический…, 1892)] были высказаны еще древнегреческими мыслителями Анаксимандром, Эмпедоклом, Демокритом, Эпикуром. Их идеи в последующем обстоятельно систематизировал Лукреций Кар в поэме о «Природе вещей». Правда, греки использовали идею эволюции только для объяснения происхождения мира, не применяя понятие «развития» к современной им природной или общественной реальности. Только Аристотель пошел дальше: противостоя учению Платона, он включил понятие «развития» в свое учение о переходе возможности (потенции) в действительное актуальное бытие. Встречается у греков и противоположное эволюции понятие, например в учении Плотина появляется представление об истечении (эманации), то есть постепенном ухудшении явлений по мере их удаления от первопричины бытия.

 

Вновь идея эволюции, как  развития природного мира, актуализируется  в эпоху Возрождения в учении оккультиста Джордано Бруно (Гайденко П.П.). Он представлял мироздание, состоящим  из системы монад различной степени  сложности, которые объединялись и одухотворялись мировой душой, оформляющей и направляющей все развитие от простого состояния к сложному. Но эволюционные идеи Бруно не получили достойного признания в эпоху Нового времени и Просвещения, лишь в эмпирическом учении Ф. Бэкона встречаются идеи трансформизма [ учение о возможности изменения видов растений и животных]. И только В. Лейбниц, возвращаясь к монадам Дж. Бруно, оживляет в своем учении эволюционную идею.

 

Конец XVIII века стал судьбоносным для философской антропологии. И. Кант, не будучи приверженцем эволюционизма, издает текст лекции: «Антропология в прагматическом отношении» (1772-1773 гг.), где впервые рассматривает учение о человеке, как вид жизненной философии, понимающей человека целостно во всех проявлениях его жизнедеятельности. После Канта многие немецкие философы понимали под антропологией знание о специфической сущности человека, дающее представление об особенностях его физической, психической, моральной, духовной и культурной жизни.

 

С конца XVIII века изменяется содержание антропологического знания. Антропология постепенно, по мере секуляризации, освобождается сначала от учения о божественном происхождении человека и его понимания как венца творения, затем она прекращает заниматься рассмотрением целей и задач человеческой жизни, и в конце концов, начинает изучать человека с точки зрения естественной классификации или положения его в природе, как создания, подобного другим организмам, особенно животным. Такое определение человека упраздняет дуалистические подходы (Платона, Декарта) в понимании природы человека, чем облегчает теоретические построения и практическую деятельность научных исследований.

 

Но своё основное развитие эволюционная идея получает не в трудах философов, а в работах ученых естествоиспытателей. В 1795 году Дж. Геттон сформулировал теорию эволюции геологических формаций. П. Лаплас в 1796 году предложил космогоническую идею происхождения Солнечной системы.

 

Одним из первых исследователей нового естественнонаучного направления  в антропологии стал граф де-Бюффон (1707-1788 гг.), интендант королевского ботанического сада, который в своей «Естественной истории» отвел место и человеку с оговоркой, что человек, хотя и животное, но отличается от всех прочих животных своей духовной жизнью.

 

За ним особое место в мире животных определил человеку Жан Батист Ламарк (1744-1829 гг.), посвятивший ему третью часть своей «Философии зоологии» (1809 г.), где последовательно изложил основы психической жизни человека, связав ее с психическими проявлениями у близко стоящих к человеку животных (приматов).

 

Эразмус Дарвин - дед знаменитого  Чарльза Дарвина, врач, практикующий психиатр, поэт, философ, ботаник и  зоолог, опубликовал теорию эволюции жизни в виде поэмы «Зоономия» ("Zoonomia or the laws of organic life" 1794-1796 гг.), в которой описывал идеи эволюции животных под влиянием внешней среды.

 

Постепенно антропологи  из общего свода вопросов познания человека исключили медицинское  и психологическое направления, и перешли к изучению происхождения  человека как вида [Понятие о виде совпадает с обыденным представлением о породе животных или растений. Вид - это группа особей, обладающих совокупностью сходных признаков, воспроизводящихся устойчиво в течении многих поколений и изолированных от других организмов, невозможно смешение одного видового генофонда с другим].

 

Для сравнения можно  посмотреть содержание учебника начала XIX века по антропологии Эрнста Бурдаха (1801-1876 гг.), сына известного профессора анатомии и физиологии Карла Бурдаха (1776-1847 гг.), под названием «Антропология, или Рассмотрение человеческой природы с ее различных сторон» (1847г.). В "Антропологии" Бурдаха есть главы:

 

- о крови, ее составе,  об органах кровообращения и  дыхания;

- о нервной системе,  об органах чувств и органах  движения, особенностях скелета и т. д.;

- о духовной сфере  человека, его восприятии, чувствительности  и воле, здесь же говорится  о творчестве и религиозных  верованиях;

- о течении человеческой  жизни от рождения до старости  и смерти;

- о месте человека  в природе и животном мире, описывает человеческие расы и их расселение.

 

Учебник заканчивается  провозглашением веры в светлую  будущность человечества, улучшенного  просвещением и религией. Карл Бурдах был хорошо знаком с Фихте, Шеллингом  и Гегелем, в философии которых  теория развития получает отчетливое и полное обоснование в приложении к явлениям как эмпирического, так и социального миров, выступая в первом случае, как идея эволюции, а во втором как идея социального прогресса.

 

Процесс сокращения областей антропологического познания, после изменения его содержания постепенно нарастал. Так к середине XIX века в философской антропологии еще более усиливается влияние взглядов представителей естественнонаучного и культурно-исторического направления.

 

На первое место выходит  вопрос о времени и форме происхождения человека, идет спор об изменяемости видов в животном мире, предварял эти вопросы в своем философском учении В. Лейбниц, а естественнонаучную концепцию эволюции первым описал Жан Ламарк (1744-1829 гг.). Его теория (ламаркизм), гласила, что постоянства видов нет. Под воздействием внешних условий изменяются потребности организма, что в свою очередь влечет изменение деятельности, что сказывается на всей организации живого существа. Приобретенные изменения закрепляются наследственно и передаются потомкам. Естественный отбор, как способ борьбы за существование, крайние ламаркисты отвергали. В противоположность этой точке зрения стало формироваться биологическое направление, считающее естественный отбор главным фактором эволюции (дарвинизм).

 

Эволюционную теорию происхождения человека  активно  развивали англичане  Ч. Дарвин (1809-1882 гг.), Т. Гексли (1825-1895 гг.) и Ч. Лайель (1797-1875 гг.).

 

Чарльз Лайель, основатель современной геологии, в своей  книге «Основы геологии» (1830-1833 гг.) даже устанавливает время появления человека на земле в эпоху образования новейших отложений, предшествующих ледниковым образованиям. При этом историю земли он объясняет действием сил, изменявших земную поверхность (землетрясения, наводнения, извержения вулканов и т.д.), чем зарождает сомнения в библейской версии происхождения земли и живых существ. После открытия Буше де Пертом в долине Соммы останков доисторического человека, Лайель с увлечением начинает собирать данные о первобытном человеке, которые публикует под названием «Древность человека». Эта работа послужила мощным толчком для активных исследований в области доисторической археологии. Он же убедил Ч. Дарвина в необходимости публикации работы «Происхождение видов», считая безупречными доводы последнего в объяснении эволюционной теории происхождения жизни на земле.