Недействительная сделка как гражданское правонарушение

Цель и правовой результат не могут совпасть, когда  в виде сделки совершаются неправомерные  действия. Если совершая для вида дарение, т.е. осуществляя мнимую сделку, гражданин спасает от конфискации преступно нажитое имущество, то правовое последствие в виде перехода права собственности в силу недействительности мнимой сделки не наступит и имущество будет конфисковано. При совершении в виде сделок неправомерных действий наступают последствия, предусмотренные законом на случай неправомерного поведения, а не те последствия, наступления которых желают субъекты, совершившие их. Правовой результат, к которому стремились субъекты сделки, может быть не достигнут, например, в случае неисполнения обязательства, порожденного ею, или стать недостижимым, например, в случае гибели вещи, являвшейся предметом сделки¹⁹.

Юридические цели (основания сделки) нельзя отождествлять  с социально-экономическими целями субъектов сделки. Это важно по двум причинам: во-первых, одна и та же социально-экономическая цель может быть достигнута через реализацию различных правовых целей (например, социально-экономическая цель использования автомобиля может быть достигнута через реализацию таких правовых целей, как приобретение права собственности на автомобиль или приобретение права пользования в результате найма автомобиля); во-вторых, сам по себе факт заведомого противоречия социально-экономических целей субъектов основам правопорядка или нравственности служит основанием для признания неправомерности действия, совершенного в виде сделки.

Юридические цели сделки необходимо отличать от мотива, по которому она совершается. Мотив как осознанная потребность, осознанное побуждение — фундамент, на котором возникает цель. Поэтому мотивы лишь побуждают субъектов к совершению сделки и не служат ее правовым компонентом, за исключением особых случаев, указанных в законе. Таковым является правовая цель — основание сделки. Ошибочность мотива не может повлиять на действительность сделки. Например, некто покупает мебельный гарнитур, надеясь, что в скором времени ему подарят квартиру. Но дарения не произошло. Ошибочный мотив (квартира не подарена) не может повлиять на действительность сделки по покупке мебельного гарнитура. Право собственности на мебельный гарнитур (в этом заключается цель договора купли-продажи) переходит к покупателю, и он не может отказаться от сделки. Учет мотивов подрывал бы устойчивость гражданского оборота²⁰.

Вместе с  тем стороны по соглашению могут придать мотиву правовое значение. В этом случае мотив становится условием - элементом содержания сделок, совершенных под условием. При признании сделки недействительной как совершенной под влиянием обмана правовое значение имеют мотивы, влияющие на формирование воли обманутого по такой сделке.

Сделкой может  считаться только правомерное действие, совершенное в соответствии с требованиями закона. Правомерность сделки означает, что она обладает качествами юридического факта, порождающего те правовые последствия, наступления которых желают лица, вступающие в сделку, и которые определены законом для данной сделки. Поэтому сделка, совершенная в соответствии с требованиями закона, действительна, т.е. признается юридическим фактом, породившим желаемый субъектами сделки и допускаемый законом правовой результат.

Мнение о  том, что сделкой может являться только правомерное действие, преобладает  в юридической литературе²¹. Однако имеют место и противоположные суждения. Применение в законодательстве понятия «недействительность сделки» послужило основанием для утверждений о том, что правомерность или неправомерность не является необходимым элементом сделки как юридического факта, а определяет лишь те или другие последствия сделки, что правомерность не является необходимым признаком сделки, поскольку могут существовать и недействительные сделки, и что недействительная сделка «недействительна» именно как сделка в силу присущих ей недостатков²².

Представляется, что сделкой можно считать  только правомерное действие. Законодательное определение сделки как основания возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей можно и нужно рассматривать как дозволение на совершение правомерного действия. При ином понимании закона получилось бы, что государство санкционирует возможность приобретения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей путем совершения неправомерных действий. Продажа краденого, мошенническое завладение чужим имуществом, совершенные в форме купли-продажи, займа или иной форме, не порождают правового результата — перехода права собственности, поскольку эти действия неправомерны и только имеют вид сделок. Такие действия могут повлечь лишь последствия, предусмотренные законодателем на случай совершения неправомерных действий. Из этого следует, что устанавливая в законе основания и последствия признания сделок недействительными, законодатель тем самым указывает на то, что в таких случаях под видом сделки совершены неправомерные действия.

Сделки - то правовое средство, при помощи которого социально и экономически равноправные и самостоятельные субъекты устанавливают свои права и обязанности. Совершение сделок — важнейший юридический способ осуществления субъективных гражданских прав. Совершая сделки, субъекты распоряжаются социально-экономическими благами, принадлежащими им, и приобретают блага, принадлежащие другим. Сделки играют в общественной жизни многогранную роль. Поэтому в гражданском праве действует принцип допустимости — действительности любых сделок, не запрещенных законом, т.е. принцип свободы сделок (ст. 8 ГК)²³.

В науке гражданского права принято подразделять действительные и недействительные сделки на основании их соответствия условиям действительности сделок, к которым отечественная цивилистика традиционно относит:

- законность  содержания сделки;

- способность  субъекта к участию в сделке;

- соответствие  волеизъявления участника сделки  его подлинной воле;

- соблюдение  формы сделки²⁴.

Нарушение хотя бы одного из данных условий действительности сделок в цивилистике считается основанием для признания соответствующих действий недействительными сделками, если иное не предусмотрено законом (см. например, п. 1 ст. 162 ГКРФ). Действовавшие в разное время на территории нашей страны Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик, а также Гражданские кодексы РСФСР и РФ никогда в своих нормах не содержали операционного определения недействительной сделки. Ныне действующее гражданское законодательство, регулируя в ст. 166-181 ГК РФ максимально возможные вопросы, связанные с недействительностью сделок, продолжило данную традицию и ограничилось тем, что лишь определило их возможный круг. Пункт 1 ст. 166 ГК РФ говорит о том, что сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В литературе обсуждался вопрос о том, можно ли недействительные сделки признавать сделками, или же природа их такова, что они должны быть  отнесены к другим категориям юридических фактов.

Можно выделить два признака, предлагаемых довольно часто для обоснования различий в правовой природе действительных и недействительных сделок:

- правомерность  (неправомерность) действий;

- способность  их порождать те юридические последствия, на которые они направлены²⁵.

Правомерность сделки означает, что она обладает качествами юридического факта, порождающего те правовые последствия, наступления  которых желают лица, вступающие в  сделку, и которые определены законом  для данной сделки. Поэтому сделка, совершенная в соответствии с требованиями закона, действительна, т.е. признается реально существующим юридическим фактом, породившим желаемый субъектами сделки правовой результат.

Правомерность сделки - этот элемент вызывает активную научную дискуссию уже несколько десятилетий. Поскольку сделка трактуется именно как правомерное действие, возникает проблема оценки недействительных сделок.

По мнению И.Б. Новицкого, А.Н. Арзамасцева, недействительные сделки, несомненно, являются действиями неправомерными. Как юридические факты они существуют и порождают определенные последствия; правомерность же или неправомерность, не будучи необходимым элементом сделки, определяет лишь те или другие ее последствия²⁶.

Ряд ученых, например, Д.М. Генкин, В.П. Шахматов, И.С. Самощенко, полагали, что термин, сделка, должен включать в себя и недействительные сделки, так как в независимости от того, были ли применены к ничтожной сделке последствия недействительности либо оспоримая сделка признана недействительной, фактический состав действия, направленного на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (пусть даже и неправомерного), имел место. Так, Д.М. Генкин по рассматриваемому вопросу занимал следующую позицию: «Могу указать, что признание ничтожных сделок за сделки (как вид юридических фактов) стирает общепринятое различие между сделками и неправомерными действиями - деликтами. Для сделки как юридического факта, в отличие от деликта, характерно наличие действия (воли), направленного на установление, изменение или прекращение гражданского правоотношения, тогда как при деликте лицо, его совершившее, вовсе не желает наступления тех или иных правовых последствий. То обстоятельство, что из факта заключения сделки могут вытекать не те юридические последствия, к достижению которых стремились стороны, или не положительные, а отрицательные последствия, не превращает сделку в деликт. Правомерность или неправомерность не является необходимым элементом сделки как юридического факта, а определяет лишь те или другие последствия сделки»²⁷. Соответственно, Д.М. Генкин считал характер действий (правомерность или неправомерность) не конститутивным признаком сделки, а элементом, от которого зависит наступление ее правовых последствий²⁸.

И.Б. Новицкий употреблял понятие «противоправная сделка», отмечая, что определенные правовые последствия она вызывает, но эти последствия иные, чем те, к которым стремились стороны²⁹. Ученый указывал, что четкое разграничение сделки и правовых последствий необходимо и для противоправной сделки, так как нельзя утверждать, что она вообще не влечет никаких юридических последствий: она не приводит к тем результатам, которые желали достигнуть стороны сделки, и вследствие ее исполнения для лиц, ее заключивших, наступают иные предусмотренные законом отрицательные последствия. И.Б. Новицкий с определенной долей условности все же считал недействительную сделку сделкой³⁰.

И.С. Самощенко, исследуя позицию И.Б. Новицкого  по данной проблеме, писал: «И.Б. Новицкий оспаривал мнение, что если сделка недействительна, то она вообще не есть сделка»³¹. Таким образом, И.Б. Новицкий с определенными сомнениями склонялся к мнению о том, что недействительная сделка все же является сделкой.

Ю.С. Гамбаров отмечал, что недействительные сделки являются сделками, поскольку «и вполне недействительные (ничтожные) сделки вызывают часто ответственность за убытки и уже поэтому не могут быть отнесены к фактам, не имеющим юридического бытия»³².

Д.Д. Гримм также  утверждал об отсутствии у недействительных сделок способности вызывать предусмотренные ими правовые последствия: «...недействительной или ничтожной называется юридическая сделка, которая не приводит к тому объективному правовому результату, который при нормальных условиях связан со сделкой данного типа. Оспоримой называется сделка, которая сама по себе хотя и приводит к связанному со сделками ее типа правовому результату, но при которых этот результат по требованию той или другой стороны или третьего лица может быть опять уничтожен»³³.

В.П. Шахматов, считая, что «недействительная сделка - это сделка, состав которой не соответствует описанным в нормах права признакам состава сделок данного вида в силу общественно вредных или общественно нежелательных свойств», полагал что и действительная, и недействительная сделки являются сделками, а правомерность действия относил только к признаку действительной сделки. Однако, подчеркивая общественную вредность и нежелательность недействительных сделок, В.П. Шахматов выделил из их группы так называемые противоправные сделки. И это не мешало ему считать недействительную сделку разновидностью сделки.

И.С. Самощенко  отмечал, что «сделка - один из видов  действий участников общественных отношений. Регулируя их, гражданское право  не только определяет общие условия  и порядок их совершения, не только регламентирует отдельные типы сделок, но и определяет, какие сделки независимо от их типа - запрещены»«. Из чего следует, что запрещенная, то есть недействительная, сделка есть сделка, влекущая особые последствия для ее участников.

Таким образом, вышерассмотренная позиция российских юристов сводится к тому, что недействительная сделка является разновидностью сделки, а ее недействительность относится больше к ее последствиям, нежели к самой сделке.

Переходя к  анализу диаметрально противоположного подхода к соотношению понятий «сделка» и «недействительная сделка», следует заметить, что еще в дореволюционной отечественной цивилистике Д.М. Мейером было справедливо подмечено, что «только законные сделки можно назвать сделками, ибо сделки незаконные не считаются действительными, следовательно, и существующими». Он полагал, что незаконные сделки являются несуществующими не как юридические действия вообще, а как юридические действия - сделки. Здесь несуществующие, по Мейеру, сделки не следует путать со сделками незаключенными, то есть еще не породившими никаких прав и обязанностей сторон.

Поскольку недействительные сделки имеют основополагающий волевой  признак, необходимый для сделок, - направленность действий на возникновение  правового результата, то недействительные сделки следует считать именно сделками, а не иными правовыми явлениями³⁴. При этом, как правильно указывал О.С. Иоффе, последствия совершения и исполнения недействительной сделки регламентируются не каким-то особым законодательством, а именно законодательством о сделках³⁵.