Недействительная сделка как гражданское правонарушение

По мнению М.М. Агаркова, «волеизъявление, совершенное  лицом, вполне лишенным дееспособности или же временно находящимся в  таком состоянии, когда оно не может понимать значения своих действий, а также волеизъявление, которое по соглашению сторон совершено лишь для вида и без намерения породить юридические последствия, сами по себе взятые, являются действиями юридически безразличными. Они не являются неправомерными, так как не нарушают ни повелений, ни запретов закона. Но они не принадлежат и к числу правомерных юридических действий, так как их совершение не вызывает ни установления, ни изменения, ни прекращения правоотношений. То же следует сказать и по поводу сделок, недействительных вследствие несоблюдения требуемой законом формы³⁶. Совершенное в простой письменной форме завещание, не удостоверенное нотариальным порядком, именуется законом сделкой, но не является ни правонарушением, ни правомерным юридическим действием».

М.М. Агарков  отмечал, что «термин «сделка» должен быть сохранен лишь для обозначения действий, создающих тот правовой эффект, на который они направлены», из чего, по его мнению, следует неприменимость понятия сделки к недействительной сделке. Аналогичную позицию занимает и Ю.К. Толстой³⁷. Вместе с этим, сам М.М. Агарков предлагает вместо термина «недействительная сделка» использовать термин «недействительное волеизъявление», так как, по его мнению, «волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских правоотношений, может быть действительным либо недействительным. Если оно действительно, оно является сделкой»³⁸.

Соглашаясь  в целом с пониманием М.М. Агарковым  сущности соотношения сделки и недействительной сделки, мы не разделяем его позиции  по поводу использования термина  «недействительное волеизъявление», поскольку волеизъявление - это лишь один из структурных элементов сделки, а ее недействительность,  может быть связана с дефектностью и содержания, и субъекта, и формы.

Ряд авторов, например И.С. Перетерский, Ю.К. Толстой, Ф.С. Хейфеца, Т.Ш. Кулматова»³⁹, считают что действие, направленное против закона или в обход закона, не являясь по существу сделкой, лишь облекается в ее форму, и в самом деле представляет собой правонарушение⁴⁰. Данная позиция более соответствует мнению автора данного исследования.

Весьма близким  к пониманию недействительной сделки как правонарушения является и мнение В.Б. Исакова, который относил недействительные сделки к так называемым дефектным  юридическим фактам. Он писал, что  «дефектность юридического факта имеет в своей основе дефектность социально-юридической ситуации. Дефектной следует считать такую ситуацию, в которой отсутствуют некоторые необходимые признаки»⁴¹.

Ф.С. Хейфец выдвигает  аргументы, в соответствии с которыми признание недействительных сделок сделками ведет к стиранию разницы между сделками и правонарушениями. Ученый отмечает, что правомерность действия - это обязательный элемент сделки, отличающий ее от правонарушения. Отсутствие в конкретной сделке элемента правомерности означает, что возникшее по форме как сделка действие на самом деле является не сделкой, а правонарушением. Отсутствие в системе гражданского права категории неделиктных правонарушений свидетельствует только о том, что она должна быть разработана. Нет никаких оснований относить недействительные сделки к институту сделок, т.е. к правомерным юридическим действиям, направленным на достижение определенного юридического результата, к которому стремились участники сделки. Далее автор подчеркивает, что именно по критерию правомерности сделка отграничивается от всех тех юридических действий, которые противоречат закону, хотя в ряде случаев внешне они и выглядят как сделки, а не как неправомерные действия⁴².

В.А. Тархов писал, что понятие недействительных сделок логически противоречиво, поскольку сделка - правомерное действие, а потому недействительным быть не может. Мнение, в соответствии с которым под сделкой следует понимать только правомерные действия, а так называемые недействительные сделки собственно сделками не являются, обосновывали многие ученые. Разделяющие эту позицию приходят к выводу: недействительные сделки, по сути, являются правонарушениями⁴³.

И.В. Матвеев  отмечает по рассматриваемому вопросу  следующее: «Решения суда, связанные  с признанием сделок недействительными  и применением последствий недействительности сделок по отношению к их виновным контрагентам, есть возложение гражданско-правовой ответственности на них. Поскольку основанием гражданско-правовой ответственности является совершение гражданского правонарушения, то можно сделать вывод, что недействительные сделки в большинстве своем являются именно гражданскими проступками»⁴⁴. Указывая на «большинство» случаев, автор тем самым признает, что в определенных случаях недействительные сделки не могут считаться правонарушениями.

Далеко не все  недействительные сделки являются неправомерными. Так, например, сделка, совершенная  под влиянием заблуждения, не содержит ничего противозаконного. Стороны действуют  добросовестно при заключении данной сделки. Одна из сторон заблуждается при определении предмета либо правовой природы сделки. Но данное обстоятельство не является неправомерным. Сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, также не должна быть отнесена в разряд противозаконных.

При этом Н.Д. Шестакова  делает следующий вывод: недействительны  только сделки ничтожные либо те оспоримые, по которым существует соответствующее  решение суда, - остальные действия, даже не соответствующие каким-либо положениям закона, являются сделками действительными⁴⁵.

Компромиссную позицию в рассматриваемом споре  заняла Н.В. Рабинович⁴⁶, которая, полагала, что, с одной стороны, «недействительная сделка является сделкой по своему содержанию, форме и направленности»4, но в то же самое время и правонарушением, так как она нарушает норму права.

Итак, налицо две  позиции, сторонники одной из которых  рассматривают сделку и недействительную сделку соответственно как целое  и часть, считая недействительную сделку - сделкой, а сторонники другой - как  различные по своей юридической природе гражданско-правовые явления. Бесспорно, что чисто этимологическое соотношение сделки и недействительной сделки как целого и части вполне логично и привычно для русского языка, поскольку определяет просто действие и как бы его разновидность - действие с характерным признаком.

Необходимо  отметить, что ученые, обосновывающие признак правомерности сделки, подтверждение  своей позиции находят в традиционной классификации юридических фактов, в соответствии с которой сделки относятся к правомерным действиям. Однако представляется неверным с точки зрения создания классификации юридических фактов проводить их деление одновременно по двум основаниям: волевому признаку, а затем - по признаку правомерности, поскольку данные признаки являются совершенно самостоятельными и в результате оценивают действия по различным основаниям⁴⁷.

По мнению автора, то, что последствия недействительности сделки связываются с ее исполнением, свидетельствует о том, что в  состав ничтожной сделки как сложного юридического факта входит такой элемент ее объективной стороны как ее исполнение. Само по себе исполнение (т.е. передача вещи, денег и т.п.), взятое в отрыве от породившей его ничтожной сделки, в качестве самостоятельного юридического факта рассматриваться не может и само по себе отрицательные последствия не влечет.

Подтверждение указанной позиции содержит и  ст. 153 ГК РФ, которая направлена на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей и, как следует из п. 1 ст. 167 ГК РФ, должна влечь те юридические последствия, которых пытались достичь ее контрагенты, осуществляя соответствующие правовые действия, поскольку обладает признаком правомерности. На основе этого, Ф.С. Хейфец и автор настоящего исследования считают, что «обязательным признаком сделки является правомерность действия, составляющего его существо».

Не разделяя подобную точку зрения, Д.О. Тузов  полагает, что «недействительность  и противоправность - две несовпадающие  и даже непересекающиеся категории, негативное выражение двух различных форм правовой оценки действия на предмет его соответствия нормам позитивного права». В этой связи он говорит, что правонарушением можно считать не саму недействительную сделку, а предоставление по ней: «Предоставление по недействительной сделке является правонарушением в тех случаях, когда субъект предоставления виновен, т.е. осознает или должен осознавать противоправность своего действия. Если недействительность сделки обусловлена прямым ее противоречием закону, то произведенное по такой сделке предоставление является правонарушением»⁴⁸.

С данными выводами трудно согласиться, поскольку в  качестве оснований для недействительности сделок выступают нарушения условий  их действительности, содержащиеся в  законодательстве. Тем самым недействительность и противоправность сделок тесно связаны между собой, так как, заключая и исполняя недействительную сделку, ее контрагенты (либо один из них) в большинстве случаев виновно нарушают установленные юридические нормы, совершая противоправное деяние.

Что же касается признания противоправным лишь виновного предоставления по недействительной сделке, то с этим можно согласиться лишь в отношении реальных сделок, которые фактически становятся сделками после передачи контрагентами (либо одним из них) имущества. Относительно же консенсуальных сделок, обязательства по которым возникают с момента достижения между их сторонами соглашения (консенсуса), данное утверждение представляется весьма спорным.

Таким образом, не следует связывать противоправность недействительной сделки только с осуществлением предоставления по ней, поскольку ее противоправные элементы начинают проявляться уже на стадии ее заключения.

Недействительная  сделка, при сопоставлении ст. 153 ГК РФ и п. 1 ст. 167 ГК РФ, становится антиподом  сделки, поскольку первая не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Таким образом, если действие возникло как сделка и породило правоотношения, а затем было признано недействительным, причем с обратной силой, то такое действие не есть сделка, ибо возникшие в ее результате правоотношения были сведены законом или судом к юридическому нулю. Из этого можно сделать вывод о том, что недействительная сделка не является сделкой в смысле ст. 153 ГК РФ.

Подводя итог изложенному, можно попытаться дать общее определение  понятия недействительности сделок.

Недействительностью сделок следует считать отрицание  в той или иной степени юридических  последствий (сделки-правоотношения) по основаниям (юридическим недостаткам), существующим в момент совершения сделки - юридического факта, относящимся как к сделке-факту, так и к сделке-правоотношению. При этом отрицание юридических последствий может иметь место в различном объеме, начиная с разных моментов времени, по воле сторон сделки или независимо от их воли. Не исключено также отрицание последствий для разного круга лиц.

Сделка и  недействительная сделка обладают различной  правовой природой, так как первая достигает или может достичь  необходимого юридического результата, а вторая - этот результат не создает (ничтожная недействительная сделка), либо он аннулируется судом (оспоримая недействительная сделка). Более того, признание недействительной сделки антиподом сделки - правомерного действия - объективно приводит к тому, что совершенная недействительная сделка является неправомерным действием.

Таким образом, недействительная сделка - это действие, совершенное в виде сделки, в котором  законом и (или) судом установлено  нарушение хотя бы одного из условий  действительности последней, не способное породить те гражданско-правовые последствия, наступления которых желали его субъекты.

1.2. Виды и особенности  недействительных сделок: сравнительный  анализ

За время, прошедшее  после принятия в 1994 г. Части первой Гражданского кодекса РФ, содержащей положения о сделках и их недействительности, доктрина и судебная практика выявили многочисленные проблемы, связанные с применением данных положений, и выработали определенные подходы к их решению.

Вполне естественно, что эти проблемы и подходы стали объектом пристального внимания в ходе начатых в 2008 г. в соответствии с Указом Президента РФ законопроектных работ, направленных на совершенствование действующего ГК, – при разработке и обсуждении проекта Концепции совершенствования Гражданского кодекса Российской Федерации, при составлении окончательной редакции указанной Концепции  и, наконец, при разработке проекта изменений ГК РФ. Они обусловили целый ряд интересных, хотя, как представляется, не всегда бесспорных, интерпретаций и предложений по изменению действующего законодательства.

Недействительность  сделок наступает по различным основаниям, установленным законом. Эти основания  связаны с теми или иными нарушениями  условий действительности сделок, а  именно: законность содержания сделки, соответствие воли и волеизъявления, соблюдение требуемой по закону формы сделки, совершение сделки лицом, обладающим необходимой дееспособностью⁴⁹.