Античная философия Гераклита

 

I. Введение

 

       Гераклит (ок.540 – 475 г.г. до н.э.) происходил из малоазиатского греческого полиса Эфес и принадлежал к царскому роду Кодридов. Он жил в напряженный период истории греческих полисов, когда в острой борьбе между демосом и родовой (земельной) аристократией верх одержал демос. Эта борьба, характерная для всей классической Греции, не прекращалась полностью и в момент нависшей над малоазиатскими греческими полисами и всей Элладой угрозы персидского порабощения. Она продолжалась и в течение всей эпохи греко-персидских войн (500 – 449 г.г. до н.э.).

        Зрелый  период жизни и творчества  Гераклита падает на первый этап греко-персидских войн, на один из тех решающих моментов истории Древней Эллады, когда маленькие греческие полисы, отстаивая свою свободу и независимость, вели освободительную войну против Персидского царства.

        Учение  Гераклита, его диалектика в  особенности, в известной степени  было философским осмыслением  происходящих в ту пору исторических  событий и социальных сдвигов,  борьбы общественных групп, классов  и государств. Не говоря уже  о том, что в дошедших до  нас фрагментах его сочинения  много примеров из общественной  жизни и деятельности человека, одно из основных понятий его  диалектики – это «война»,  «вражда», «борьба».

         Гераклит занимает одно из  центральных мест в истории  древнегреческой диалектики. Его  учение, пережившее века и тысячелетия,  постоянно привлекало внимание  философов, ученных и писателей.

       Диалектика  Гераклита неразрывно связана  со свойственным ему мышлением  и находит выражение в его  языке, в его оригинальном стиле.  Без ознакомления со стилем  Гераклита невозможно правильное  понимание его учения.

 

 

II. Основная часть

 

1. Стиль Гераклита

 

От сочинения Гераклита  до наших дней дошло свыше ста  фрагментов. Многие из них насыщены антитезисами, противопоставлениями и  сопоставлениями. Иные из них носят характер изречений и афоризмов, художественных сравнений и образных уподоблений, отличаются замысловатыми оборотами речи. Бросается в глаза также необычайная краткость, смысловая плотность гераклитовской фразы и ее эмоциональная емкость. На стиль Гераклита обратили внимание еще в древности: за пристрастие к парадоксам, иносказаниям и загадкам он был прозван Темным. Впрочем, известностью пользовалась эпиграмма, в которой говорилось, что для посвященного в тайны стиля Гераклита темнота была бы яснее солнца.

Стиль Гераклита органически  связан с содержанием развиваемого им учения. Соединяя в одном предложении  противоположные образы и понятия, он стремился выразить разгаданную  им противоречивую сущность бытия и  всех вещей, вечную борьбу противоположностей и всегда обновляющуюся («самовозвращающуюся», противоборствующую себе) гармонию. Для  адекватного отображения всеобщего  логоса (закона), скрытого за вещами, он ищет и находит в языке одинаковые по звучанию и по корню, но противоположные по смыслу слова.

Гераклиту был неведом  язык точно очерченных понятий науки: даже самое отвлеченное понятие  «логос» часто передается им образно  и наглядно. Оно и понятно: не  только Гераклит, но даже те из греческих философов (Платон и Аристотель), которые достигли необычайных высот отвлеченного мышления, не оперировали чистыми абстракциями. У них абстрактно-мысленное в той или иной степени было связано с чувственно воспринимаемым. Художественные сравнения Гераклита, его образные уподобления и различного рода стилистические противопоставления – антитезы основываются преимущественно на чувственном восприятии предметов материального мира, на наблюдении явлений общественной жизни в частности.

Гераклитовские образы, выражая  особенное и всеобщее, чувственно достоверны («вещественны») и наглядны, предельно конкретны и пластичны. Чувственно воспринимаемым аналогом отвлеченного логоса, означающего разумно-логическую природу бытия и определяющего  порядок и «меру» всех процессов, является космический, материальный огонь. Поэтому материальный огонь Гераклита  «разумен», причастен к логосу, есть «разумное пламя». Логос же пронизывает  огонь, представляет собой огненный разум. Огонь-логос Гераклита выражает динамику и активность бытия и  вместе с тем постоянную основу и  неизменный порядок мира, его материальную и в то же время его идеальную (разумно-логическую) природу. Гераклит называет логос то одной единственной мудростью, которая управляя всем, устроила «все через все», то молнией, которая «всем управляет». Гераклитовская молния имеет сходство с мироправящим орудием мифологического Зевса, но не сводится к этому орудию, точно так же как логос Гераклита, имея сходство с Зевсом, не тождественен последнему. Об этом говорит сам мыслитель, когда он проводит частичную аналогию между логосом и Зевсом: «Единая мудрость не желает и желает называться именем Зевса». (Свободное обращение Гераклита с мифологическим материалом свидетельствует о преодолении им мифологии, хотя и не полном, не окончательном).

Столкнувшись с диалектикой (противоречивым единством) идеального и материального, Гераклит не проводит субстанциального  различия между  ними, не отрывает понятие, выражающее общее (всеобщее), от чувственно воспринимаемого, отвлеченно-рациональное – от живого созерцания, но и не отождествляет одно с другим. Так, образ реки символизирует все царство жизни, весь миропорядок: космос подобно реке есть нечто относительно постоянное, стабильное и неизменное, но в то же время и вечно изменчивое и подвижное. Динамика и статика мира даны Гераклитом одновременно и вместе, представлены через впечатляющий образ реки. Все существующее, «изменяясь, покоится (отдыхает)». Особенность гераклитовского образа мышления состоит в стремлении выразить все противоположности в их неразрывном единстве посредством многочисленных антитез.

Разумеется, антитеза не была изобретением Гераклита. Он лишь широко пользовался общепринятыми в  народном языке и в народном сознании противопоставлениями, как, например: жизнь – смерть, день – ночь, лето – зима, справедливость – несправедливость, мир – война, бог – человек, бессмертные – смертные и т.д. Вместе с тем, у философа имеются  антитезы, которые следует считать  его собственными: всеобщий логос  – собственное разумение, единое – все, скрытая (гармония) – явная (гармония), создал (космос) – всегда был, есть и будет (космос), огонь  – все (вещи), изменяясь – покоится и др.

Более того, у Гераклита  общепринятые антитезы сплошь и рядом  получают новое звучание, приобретают  новый (теоретический) смысл, нередко  парадоксальный. Так, употребляя антитезу «эта река – другая река», он утверждает, что в одну и ту же реку «входим и не входим». Используя такие обычные антитезы, как сходящиеся – расходящиеся, созвучное – разнозвучное, (путь) вверх – (путь) вниз и т.д., Гераклит относит их к одному и тому же предмету, тем самым высказывает идею о единстве противоположностей. То же самое можно сказать относительно использования им многочисленных образов (реки, лиры, лука, играющего ребенка и т.д.) Гераклитовские образы – это не просто образы, а образы-понятия, «смыслообразы» и философемы.

Предположение некоторых историков философии - Бруно Снелль и др.- о том, что за гераклитовскими образами не скрываются никакие отвлеченно философские построения, равносильно исключению эфесца из числа философов, что, разумеется, несправедливо. У Гераклита, безусловно, имеются отвлеченные термины (логос, единое, борьба и т.д.) и общетеоретические формулировки, хотя они, как было сказано, большей частью даны через наглядные образы и художественные сравнения, через различные антитезы, метафоры, аналогии и т.п. В сочетании художественного образа и отвлеченного понятия заключается специфика философствования Гераклита, как и многих других древнегреческих мыслителей классического периода.

Верно, что Гераклит, в  личности которого совмещались поэт и философ, оперировал по преимуществу конкретными образами, а не точными  и ясными категориями, но верно и то, что гераклитовские образы всеобщи по своему смысловому значению и назначению: насыщенные философским содержанием, они выполняют роль понятий и категорий, служат средством для отвлеченных построений. Стиль Гераклита свидетельствует о том, что эфесский мыслитель находился на пути анализа понятий и образования категорий, а не об отсутствии у него философского мышления.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Логос как единство (гармония) и борьба противоположностей

 

Греческий термин «логос», впервые  использованный Гераклитом в качестве одного из основных философских понятий  и ставший столь популярным во всей античной философии, имеет очень  много значений и непереводим  на другие языки. Древние греки, которым  была свойственна высокая степень  единства языка и мышления, обозначали «слово» и «мысль» одним и  тем же термином – «логос». Будучи в самом общем и условном смысле «словом», выражающим неотделимую от него мысль, и «мыслью» выраженной в неотделимом от нее слове, «логос» в зависимости от контекста речи у греков приобретал весьма различное значение. Неодинаковое содержание вкладывал в «логос» и Гераклит. Поэтому смысл этого термина приходится каждый раз устанавливать по контексту рассматриваемого фрагмента или по определенной совокупности фрагментов. Так, в одном из высказываний Гераклита логос означает единство всего: «Не мне, но логосу внемля, мудро согласиться, что все едино».

Единство означает здесь  тождество разнообразного, гармонию «расходящихся» противоположностей. Эта  идея, будучи одной из ведущих в  диалектике Гераклита, проводится им со всей присущей ему решительностью и  последовательностью. При этом мыслитель, нередко используя иносказания, образует необычные словосочетания и высказывает довольно парадоксальные суждения вроде «(мы) существуем и не существуем», «справедливость есть раздор» и т.п.

Гераклит резко нападает на своих предшественников за непонимание  ими единства (совпадения, тождества) противоположностей: Гесиода и Пифагора, Ксенофана и Гекатея «многознайство»  не научило уму. Гесиоду, награждаемому  эпитетом «учитель большинства», достается  за то, что тот     « не уразумел дня и ночи: а ведь они –  одно единое».

Мысль Гераклита сводится к следующему: то, что день и ночь, добро и зло и т.д. не одно и  то же, - это известно всякому. А вот то, что день и ночь, добро и зло, как и все противоположности, составляют одно целое, - это мало кто разумеет. Нетрудно, конечно, понять, что противоположности такого типа, как день – ночь, лето – зима, мир – война и т.п., следуют друг за другом, создавая определенную периодичность, цикличность и повторяемость. А вот то, что сама эта повторяемость и цикличность определяется единством, согласованностью, гармонией противоположностей, т.е. всеобщим логосом, - этого люди не понимают, «многознающие» в том числе.  «Они не понимают, как расходящееся с самим собой согласуется: (оно) противоборствующая (себе) гармония, подобная тому, что наблюдается у лука и лиры».

Общая идея приведенного отрывка, в котором использованы образы –  понятия («смыслообразы») лука и лиры, сводится к тому, что гармония есть внутреннее единство, «скрытая» согласованность, напряженное равновесие полярных противоположностей, равновесие, получающееся в результате «схождения» неослабевающего « расхождения» противоборствующих сил. В самом деле, лук есть орудие стрельбы, а лира -  инструмент, издающий звуки, лишь в том случае, если в них действуют противоположно направленные силы, т.е. если лук натянут, а струны лиры не расслаблены. Хотя лук неподвижен, но эта неподвижность образуется активным действием противоборствующих, противоположно направленных сил. Неподвижность лука, его гармония, «напряжена». То же самое можно сказать и о лире.

Образы лука и лиры у  Гераклита символизируют всеобщее состояние вещей и самого космоса. Гармония как единство полярных противоположностей, как и схождение и согласованность  в учении эфесского мыслителя  имеет универсальный характер. Судя по всему, философу доставляло удовольствие приводить все новые и новые  примеры полярных противоположностей, настаивать на универсальности их единства, их гармонии и согласованности. Вот  некоторые из его примеров: «Добро и зло – (одно и то же)»; «путь  вверх и вниз – один и тот  же»; «одно и то же в нас –  живое и мертвое». То же самое  он говорит относительно кривой и  прямой линии, целого и нецелого, общего и частного и т.д. У философа противоположности совпадают, т.е. тождественны. Эту мысль он поясняет на окружности, в любой точке которой «начало и конец совпадают».

Как же Гераклит понимал  это совпадение противоположностей, их тождество? Если бы противоположности совпадали абсолютно, то все было бы слитным и неразличимым единством; тогда невозможно было бы отличить одну вещь или одно явление от другой вещи или другого явления (день от ночи, теплое от холодного и т.д.). Говоря о совпадении (тождестве) противоположностей, Гераклит имеет в виду лишь то, что противоположности предполагают друг друга и немыслимы друг без друга. Так, нельзя ценить здоровье, не зная его противоположности, т.е. болезни: «Болезнь делает сладостным и благим здоровье, голод – насыщение, усталость – отдых». То же самое можно сказать о свойствах и качестве вещей: они могут быть раскрыты, познаны не иначе как через их противоположности.

В учении эфесского мыслителя  о единстве противоположностей обращает на себя внимание и то, что в отличие  от Пифагора и его последователей, у которых число полярных противоположностей ограничивалось десятью парами, Гераклит не считает нужным устанавливать  определенное количество противоположных  пар и находит тождество противоположностей не только между разными вещами, явлениями и состояниями (день – ночь, делимое – неделимое, живое – мертвое и т.д.), но и в одной и той же вещи. Так, морская вода, согласно Гераклиту, и чистейшая, и грязнейшая: рыбе она пригодна для питья и спасительна, человеку же непригодна, вредна и гибельна. Аналогичный смысл заключен и в другом примере: свиньям присуще «грязи радоваться». Раскрывая на таких примерах тождество (совпадение) противоположностей, Гераклит вместе с тем выявляет относительный характер этого тождества.

По мысли Гераклита, свойства вещей оказываются прямо противоположными друг другу в зависимости от того, с каким существом или с какой вещью эти свойства соотносятся. Иначе говоря, природа вещей и явлений, многообразие их свойств и качеств раскрываются не сами по себе, а во взаимосвязи и во взаимоотношении вещей и явлений. «Прекраснейшая из обезьян, - говорит Гераклит, - безобразна по сравнению с человеческим родом». «Мудрейший из людей – обезьяна перед богом и по мудрости, и по красоте, и во всем другом». Все относительно и все познается в сравнении. Лишь единый миропорядок (космос, единое мудрое, или «бог») чужд относительного; он вечен, не возникает и не исчезает.